Очевидно, Капитонъ Карповичъ пріѣхалъ ужъ не на двѣ недѣли, а на болѣе долгій срокъ. Такъ рѣшила и тетка его Соломонида Сергѣевна, потому что прежде Капитонъ Карповичъ ничего подобнаго съ собой не привозилъ, являлся онъ налегкѣ съ однимъ чемоданчикомъ, привозя только чаю, лимоновъ, сахару и развѣ бутылку коньяку и питался стряпней тетки: ею самой «загнутыми» пирогами, пряженцами съ творогомъ, яичницей да спаренной въ горшкѣ курицей — вотъ и все. Тетка предполагала, что такъ и теперь будетъ, а какъ только племянникъ расположился съ «бариномъ» въ четырехъ комнатахъ дома, обмеблированныхъ по-городски, хотя и съ самой скромной обстановкой, стоявшихъ до него запертыми, она тотчасъ же, подавъ самоваръ, обратилась къ нему съ вопросомъ:
— Ну, что-жъ, стряпать-то мы будемъ для тебя, Капитоша, сегодня къ ужину? Есть у насъ солонина. Можно окуньковъ достать и ушицу тебѣ сварить. Сапожникъ тутъ у насъ на селѣ рыбу ловитъ и у него всегда въ садкѣ рыбка есть.
Племянникъ улыбнулся.
— А на этотъ счетъ, тетенька, у меня теперь свой мажордомъ есть, — отвѣчалъ онъ. — Нарочно мы своего собственнаго мажордома привезли изъ Петербурга.
— Мажордомъ? — протянула тетка. — Фу, какое имя-то трудное… Сразу и не выговоришь.
— Мажордомъ не имя, тетенька, мажордомъ служба. Изволили видѣть человѣка съ обезьяньимъ ликомъ, который ящики распаковывалъ — вотъ это и есть у меня мажордомъ Калина Колодкинъ. Вотъ это и есть его должность и обязанность. Нарочно его изъ трактира сманили.
— Обязанность? то-есть какъ это? Прости глупую старуху, не понимаю… — недоумѣвала тетка.
— А такъ, что онъ у меня и поваръ, и камардинъ, и егерь, и за лакея служитъ.
— Камердинеръ, а не камардинъ, — поправилъ его «баринъ», подергивая усы. — Какъ это ты запомнить не можешь!
— Ну, не оговаривай… Не всяко лыко въ строку… — огрызнулся Самоплясовъ. — Поваръ и слуга на всѣ руки…
— Прислужающій? Понимаю, понимаю… — заговорила тетка. — Вишь, какъ ты нынче!.. Какой важный сталъ… Со своимъ поваромъ пріѣхалъ. А я думала, что это твои гости…
— Да вотъ на манеръ гостя… — кивнулъ Самоплясовъ на «барина». Позвольте вамъ представить… Аристархъ Васильичъ Холмогоровъ. Когда-то на своихъ рысакахъ леталъ по Петербургу, потомъ у покойника папеньки лошадей помѣсячно бралъ… а затѣмъ верхнимъ концомъ внизъ — и готова карета. Тысячу рублей и сейчасъ долженъ.
Холмогоровъ пожалъ плечами, отвернулся и пробормоталъ:
— Зачѣмъ-же такъ? Ты не очень… Все-таки, я твой гость…
