. Не знаю уж, зачем я все это и слушаю. Дурная привычка. Мне бы от нее избавляться, а я все хуже в ней погрязаю.
Джон-Грейди положил себе на флаутасы{21} с рисом ложку соуса пико-де-гальо, свернул тортилью и принялся за еду. Старик сидит смотрит. Кивком указал на сапоги парня:
— Похоже, сегодня тебе пришлось изрядно в грязи потоптаться.
— Да, сэр. Уж это да. Пришлось.
— Здешняя жирная глина — она такая, ее поди еще смой. Оливер Ли любил повторять, что он только потому сюда и перебрался, что почвы здесь больно жалкие: думал, других охотников на них не найдется и его здесь оставят в покое{22}. Конечно же, он ошибался. Насчет покоя, во всяком случае.
— Да, сэр. Наверное, ошибался.
— Как поживает нога?
— Да все уже с ней нормально.
Старик улыбнулся. Затянувшись сигаретой, стряхнул пепел в пепельницу на столе:
— И не смотри на то, какие тут дожди. Вся земля скоро высохнет, и всю почву сдует.
— А вы почем знаете?
— Потому что так оно и будет.
— Кофе еще хотите?
— Нет, спасибо.
Парень встал, подошел к плите, налил себе в чашку и вернулся.
— Земля тут, считай, кончилась, — сказал старик. — У людей короткая память. Рады быть должны, что армия все забирает, потому что так и так кранты.
Парень сидит ест.
— И много земли, думаете, заберет армия?
Старик затянулся сигаретой и задумчиво раздавил окурок:
— Думаю, они приберут к рукам всю впадину бассейна Тулароса{23}. Я прикинул — выходит так.
— А они что — могут просто взять и забрать?
— Да запросто. Еще как. По этому поводу будет много вони, стонов всяких-разных… Только выбора-то ведь нет. Люди радоваться должны, что их отсюда выселяют.
— И что, думаете, будет теперь делать мистер Пратер?
— Джон Пратер будет делать то, что говорит, что он будет делать.
— Мистер Мэк говорит, он им сказал, что уедет отсюда разве что в гробу.
— Значит, в гробу он отсюда и уедет. Его слово крепкое, как в банке.
Джон-Грейди подчистил из тарелки остатки, сидит пьет кофе.
— А вот вопрос, который мне, видно, не следовало бы задавать, — сказал он.
— Спрашивай.
— Вам не обязательно отвечать.
— Я знаю.
— Как вы думаете, кто убил полковника Фаунтена?
Старик покачал головой. Долго сидел молча.
— Не надо было мне спрашивать.
— Да нет. Ничего. Ты ведь знаешь, его дочь тоже звали Мэгги. Как раз она-то и сказала Фаунтену, чтобы он забрал мальчишку к себе. Сказала, что восьмилетнего мальчонку они не тронут. Но она ошиблась, правильно?
— Так точно.
— Многие думают, что его убил Оливер Ли. Я довольно хорошо знал Оливера. Мы с ним одногодки. У него у самого четверо сыновей. Я просто в это не верю.
