.
Идея о том, что прогресс следует за колесницей Аполлона, звучал «со времен Горация до эпохи Горация Грили»[69]. И его трансатлантический курс был драматизирован в остроумной футуристической статье, опубликованной в «Ллойдс ивнинг пост» в 1774 г. Время действия — 1974 год. Персонажи — двое путешественников из «Американской империи», которые гуляют по руинам Лондона. Асами руины напоминали гравюры Пиранези с изображением римских развалин: пустые улицы, усыпанные мусором и обломками, единственная сломанная стена, оставшаяся от здания Парламента, вместо Уайт-холла — поле, где растет репа, Вестминстерское аббатство, превращенное в конюшню, судебные офисы Сити, ставшие грудой камней, «где правят бал ястребы и грачи». У собора Святого Павла обвалился купол, он стоит без крыши под открытым небом. Закатилось солнце величия Британии. Благодаря уходу купцов, ремесленников и рабочих, оно поднялось над «имперской Америкой»[70].
После потери тринадцати колоний британцы и в самом деле опасались, что их империя, несмотря на широту ее границ, уязвима из-за расширения Америки. Они с опаской и очарованием смотрели на Великую Республику, видя в ней волну будущего. Хитроумный и проницательный сплетник Горацио Уолпол объявил: «Следующая эпоха Августа случится по другую сторону Атлантики». Составляя «гороскопы империй» в манере Руссо, он предсказал, что путешественники из Нового Света «станут посещать Англию и рассказывать потом о руинах собора Святого Павла»[71].
Но самым авторитетным предвестником краха империи был Эдвард Гиббон. Судя по его знаменитому рассказу, выдающийся историк решил создать «Историю упадка и разрушения Римской империи», когда он стоял среди руин Капитолия и слушал, как босоногие монахи поют во время вечерни около храма Юпитера. Никакие камни в истории не были красноречивее, чем камни Вечного Города. Они погружали в меланхолию и заставляли вспомнить о недолговечности имперской мощи и власти. Ни одна книга в большей мере не пропитана «духом места» («genius loci»). Здесь, на семи холмах около Тибра, находится могила римского величия. Палатинский холм, бывший центр Рима и империи, теперь превратился в запущенный участок, по которому в разных местах разбросаны оставшиеся колонны и разрушившиеся каменные строения. Монументальный Септизоний превратился в пустое кладбище, его камни возродились в стенах собора Святого Петра[72]. Форум, где сенаторы принимали законы, а императоров делали богами, стал заполненным навозом «загоном для свиней и быков»
