— Действительно ли были использованы все возможности дипломатии? — спросил Амени.
— Население целого города было уничтожено, — напомнил Рамзес, — о какой дипломатии может идти речь после такого ужаса?
— Война принесет тысячи жертв.
— А ты, Амени, предложил бы сдаться? — с насмешливым видом спросил Шенар.
Личный писец Фараона сжал кулаки.
— Возьмите ваши слова обратно, Шенар.
— Так вы будете, наконец, готовы сражаться, Амени?
— Довольно, — резко сказал Рамзес. — Приберегите ваши силы для защиты Египта. Шенар, ты сторонник немедленного военного вмешательства?
— Я колеблюсь… Не лучше ли будет выждать, укрепляя оборону?
— Управление по снабжению войск не готово, — уточнил Амени. — Начав кампанию без подготовки, можно прийти к катастрофе.
— Чем больше мы будем ждать, — возразил Аша, — тем быстрее разрастется восстание в Ханаане. Надо немедленно его пресечь, чтобы восстановить буферную зону, отделяющую нас от хеттов. В противном случае они смогут продвинуться вперед и получить прекрасную территорию для подготовки вторжения.
— Фараон не должен необдуманно рисковать жизнью, — раздраженно возразил Амени.
— Ты обвиняешь меня в легкомыслии? — ледяным тоном спросил Аша.
— Ты не знаешь действительного состояния наших войск. Их снаряжение все еще недостаточно, хотя производство оружия идет полным ходом.
— Какими бы ни были трудности, нужно без промедления восстановить порядок в наших провинциях. Речь идет о спасении Египта.
Шенар воздержался от вмешательства в спор двоих друзей. Рамзес, одинаково доверявший Амени и Аша, слушал их с большим вниманием.
— Выйдите! — приказал он.
Оставшись один, Фараон посмотрел на солнце, творца Света, чьим сыном он был.
Сын Солнца обладал способностью наблюдать за дневным светилом, не прикрывая глаз.
«Сумей увидеть преимущество и уникальность каждого человеческого существа, — советовал Сети, — найди в каждом то, в чем он незаменим. Но решать все должен сам. Полюби Египет больше самого себя, и тогда путь прояснится.»
Рамзес думал о спорах троих мужей. Нерешительный Шенар более всего на свете хотел быть приятным; Амени желал защищать страну как святилище и отказывался видеть положение дел за пределами Египта; Аша видел общую ситуацию и не пытался замаскировать всю серьезность положения.
Другие заботы беспокоили царя не меньше. Он вспомнил о Моисее: не настигла ли его буря? Аша было поручено найти его, но он не сумел отыскать никакого следа. Осведомители безмолвствовали. Если еврею удалось покинуть Египет, он должен был направиться либо в сторону Ливии, либо к царствам Эдома и Моава, либо в Ханаан или Сирию. В спокойное время его в конце концов отыскали бы. Но теперь, если Моисей был все еще жив, надо было рассчитывать только на удачу, чтобы узнать его местонахождение.
