Пришедший из тьмы | страница 51



— Что-нибудь случилось? — Он взял ее за руку: — Нужно идти.

— Куда?.. — с тоской спросила она, не отнимая руки.

— Они явятся не позднее чем через час. Идем.

— А… Евгения Сергеевна? Она только что была и вот… — в глазах Тани был испуг.

— Не бойся. Евгении Сергеевне ничего не грозит. Она ушла.

— Ку… Куда? Ты так говоришь… Я боюсь.

— Она ушла, идем.

— Но… ее квартира? Они же будут искать!

— Они ничего не найдут.

Он смотрел не мигая, странно смотрел, и под воздействием его взгляда она обернулась, и сдавленный крик вырвался у нее. В это трудно было поверить: ободранные стены, черный от копоти потолок, истлевшие лаги — все, что осталось от полов. Мерзость запустения…

— Нет… — с ужасом сказала Таня. — Нет…

— Они придут в никуда. Это так и должно быть с ними — в конце концов.

— Мне страшно… Мне кажется, что я умру сейчас.

— Не сейчас. Ты проживешь долгую жизнь и будешь счастлива. Любимый муж, трое детей, почтительная родня… Тебе будет ровно девяносто пять, когда это случится.

— Ты… не можешь знать. Нет.

— Успокойся. То, что ты видела, — не приснилось тебе. Но этого нет более. Забудь.

— Хорошо. Идем. Но я не забуду. Никогда…

Что-то похожее на улыбку мелькнуло на лице Сергея:

— Я отвезу тебя в другое место. Там безопасно.

— Что ж… — взяла его за руку. — Я поняла. Ответь только: этот… муж? Кто он?

— Ты познакомишься с ним через год. Только помни: никогда не рассказывай о Сильвестре. Это должно умереть навсегда. Знаешь, тени прошлого возвращаются иногда.

— Как сейчас?

Он не ответил.


Вечерело, зажглись фонари. Это была другая окраина города, она сохранилась почти в неприкосновенности: двухэтажные дома, вытянувшиеся без промежутка вдоль улицы, старинные, чудом сохранившиеся подвесы фонарей. Здесь было тихо, уютно, спокойно.

Вошли во двор и увидели двухэтажный особнячок, когда-то в нем жили мастеровые кержацкой слободы, их храм возвышался над кладбищем, оно начиналось в глубине двора.

— Ступай за мной, — Сергей ободряюще улыбнулся. — И ничего не бойся. Тебе будет безопасно здесь.

По старинной чугунной лестнице поднялись на второй этаж, Сергей постучал, двери открыл пожилой человек с буйной седой шевелюрой — поблекшее вороново крыло. Вглядевшись в лицо Тани, сказал:

— Милости просим… — и пошел первым.

То была мастерская художника: мольберт, невидимое со двора огромное окно и картины, картины… Ими было заполнено все пространство.

Таня подошла к мольберту. На почти законченном полотне уходила под горизонт дорога, роились кучевые облака, вот-вот должен был пойти дождь, и какой-то человек в крестьянской одежде, с посохом, шел, сгорбившись, неизвестно куда…