— Нет… — сказала Анастасия. — Этого не может быть. Я вначале почувствовала тихое помешательство, но вот теперь я поняла: че-пу-ха!
Он смотрел на нее странным, тяжелым, немигающим взглядом.
— Конечно… — кивнул насмешливо. — И что же было потом?
— За день до смерти Пыжова я провела весь день около его дома. Я ждала, пока уйдет его внучка или дочка — я не знаю… Я ему сказала: покайся, ибо близко царствие небедное! Он взял меня за нос и вывел на лестничную площадку. Мне было очень больно. Сволочь…
— Он напрасно не поверил вам.
— В каком смысле?
— По поводу царствия небесного. Случаются странные, необъяснимые вещи, которые ум низменный, неразвитый, неверующий не в состоянии объяснить. Итак: коллекция Пыжова — дело ваших рук.
— Дело прошлое… Да.
— Прощайте, в ваши двери уже стучат.
— Я не слышу стука?
— Я слышу, — улыбнулся Сергей. — Мы вряд ли увидимся…
Он скрылся за дверьми, она прислушивалась к его шагам, в ее глазах читалось напряжение, она силилась понять невнятную, загадочную речь и не могла.
— Не увидимся, говоришь… — сняла трубку телефона, и, дождавшись щелчка входных дверей — это ушел Сергей, набрала номер и, прикурив, жадно затянулась «беломором». Пачка у нее была Бог весть какой давности: с одноцветным серо-голубым рисунком.
Щелкнуло, на другом конце сняли трубку:
«Я слушаю».
— Иван Александрович мне нужен.
«Вы?..»
— Да-да, я его родственница. По женской линии. Он ждет.
«Он уехал к вам», — невидимый собеседник положил трубку.
Анастасия улыбнулась:
— Чудно! — заглянула в зеркало, подвела губы и, закружившись по комнате — это у нее выходило легко, свободно и очень молодо, — запела густым басом: — Все мечты сбываются, товарищ!
Между тем Сергей сидел в своей машине и ждал. Фраза, оброненная при расставании: «В ваши двери уже стучат», такая вроде бы простая и в то же время — загадочная, занимала его не меньше, нежели Анастасию. «Почему я это сказал… — он чувствовал, ощущал всем своим существом, что сказанное имело под собой почву, он хотел понять — какую. — Я не уезжаю. Значит — к ней кто-то должен приехать. Этот „кто-то“ — уже в пути». — Разрозненные слова складывались в непреложный вердикт: дни Анастасии сочтены…
Включил радио, звучный баритон уверял себя и всех остальных, что у советской власти — сила велика, в это время у подъезда Анастасии, на другой стороне улицы, затормозила черная «Волга» с антенной радиотелефона, и человек в добротном сером костюме исчез в дверях.
«Бедная баба… — стучало в голове у Сергея, — вершится суд Божий. Судьба…» — Он стал смотреть на шофера.
