- Миледи, этот эльф утверждает, что имеет к вам предложение, от которого никак невозможно отказаться.
- Пффф!
Парламентер тем временем, приотпущенный стражей, пал на колени и низко склонил голову. Факт исключительный для гордого лесного народа. Реле благосклонно взмахнула рукой: хорошо, послушаем оборванца.
Завороженный обстановкой, эльф как будто и забыл цель своего визита.
Кафедра главной залы заполнена снующими магистрами и мастеровыми. Веревочные передачи уходили к потолку и возвращались через стены. Блестящие сталью механизмы перегоняли жидкости и кислотные взвеси. Огромные грифельные доски заполнялись чертежами и формулами, а при нехватке места магистры продолжали записи на полу.
И звуки. Звуки шли отовсюду. От пыхтящих станков, от кипящих мерных колб, от шипящих проводами аккумуляторов и от спускающих пар котлов.
Как же это не было похоже на эльфийский тронный зал!
- О, прекрасная королева Тулурка, преклоняю колени перед вашей силой и умом, но... - начал эльф, наконец, сконцентрировавшись. Было видно, как трудно ему дается подобное раболепство перед людьми.
- Наша принцесса, последняя из великого рода, ведущего начало от самой первой дриады, от великого семени, что приплыло из-за океана бурь. И она, надежда нашего народа, в настоящее время находится в заточении под вашей властью.
При этих словах эльф обождал немного, ожидая ответной реплики. Но Реле лишь нетерпеливо барабанила пальцами. Посланник начал раздражать ее.
Она была не королевой. Она была Ректором, а этот сан был много выше. Грязными крестьянами и заносчивыми легионами пусть занимается нищий Император. Ее воля распространяется над совсем другими материями...
Издавна власть Тулурка разделялась на официальную и фактическую.
Очень плохо, смертельно плохо для парламентера, что миледи вообще вспомнила о мальчишке Императоре. Тот намеренно разбил ей нос, ударив по лицу, и это каких-то пять лет назад во времена их общей юности.
Да, просто взял и ударил ее с надменными криками: "Я не позволю оскорблять свой род!".
Плохая, непослушная кукла...
Эти воспоминания всегда портят настроение и зажигают глаза миледи злым огоньком...
Вспоминается и другое - более приятное. После инцидента почивший отец мальчишки буквально вставал перед ней и высоким Лордом Машиностроителем на колени. Просил прощения за неподобающее поведение отрока. А отрок плакал от стыда и жалобно причитал: "Отец, ты - император! Ты не должен унижаться перед этими... этими...".
