В эпоху раннего Средневековья знания о предках, роде, кровных связях имели сакральный характер, поскольку происхождение определяло социальное положение человека. Это знание сберегали и лелеяли женщины. Большинство договоров, перемирий, имущественных споров решалось и закреплялось брачными союзами. Никогда меч не раздвигал границы стран до таких размеров, как это мог сделать династический брак. О нем долго договаривались, затем торжественно заключали, а потом, если того требовала деспотичная ложь власти, безо всяких сожалений разрывали. Королевские семьи разрастались и роднились между собой посредством браков, чрезвычайно запутывая переплетение кровных уз. Родство по женской линии считалось наиболее тесным. Сыновья сестер зачастую воспитывались при дворе или в доме брата, и отношение к ним было не хуже, чем к собственным детям. Рыцарь, говоря о своем происхождении, обязательно упоминал родню матери. Женщины являлись членами правящих династий и определяли династические отношения.
В то же время даже во владетельных домах женщин продавали и покупали и с юных лет готовили к жизни вдали от родины и близких в собственности у чужого мужчины. Призванные безропотно терпеть свое подневолье, нередко силой характера и умом женщины далеко превосходили своего супруга и господина.
В Палестине «женский вопрос» стоял тем более остро, что на престолы Иерусалима и вассальных княжеств взошли не выходцы из королевских домов Европы, а представители высшего и среднего титулованного дворянства. Брак с богатой и знатной женщиной мог возвысить безвестного неимущего рыцаря, такого, как Рено Шатильонский или Ги де Лузиньян, а «неправильный» брак или мезальянс способен был поколебать общественное положение, что и произошло с Амори Анжуйским.
Благодаря талантливым и волевым матерям история обогатилась такими личностями, как Людовик Святой Французский и Фернандо Святой Кастильский.
Женщины темных веков прозябали в тега мужчин лишь в описаниях — книгах, написанных другими мужчинами, — но не в жизни. Словом, женщины делали политику в большей степени, чем этого хотели и чем это признавали мужчины.
И правительницы Иерусалимского королевства прекрасно сознавали свою значимость. В зависимости от характера, личных склонностей и способностей они проводили собственную дипломатию, иногда идущую на пользу, иногда вредящую государству. Эти женщины отличались по национальности, внешности, возрасту. Общим у них были только высокое происхождение и честолюбие.
