- Что-нибудь исчезло из квартиры? Не проверяли? - спрашивает Знаменский.
- Кто знает, что у нее было. Рвутся ниточки, не завязываются.
- По наркотикам Вероника поддерживала какие-то контакты? - пытается что-то выудить Знаменский.
- Все шло через меня.
- У вашей подруги наверняка не было других мужчин? - вступает Томин.
- Абсолютно наверняка.
- А если тем не менее предположить, что ее убил Олег? - подхватывает Знаменский. - По какой-то неведомой причине?
- Зачем человеку убивать самое дорогое?
- А чем он занимался? - интересуется Томин.
- Не знаю, она не говорила.
- Может быть, все-таки опознаете его?
- Нет.
Тем допрос и кончается, и сразу кто-то набегает со своими проблемами, трезвонят телефоны, друзьям не дают словом перемолвиться, пока они не выходят из министерства.
- Паша, ты ей веришь?
- Что не убивала? Пожалуй, как ни странно... По-моему, пришло время сесть и подумать. На кислороде.
- Давай, - соглашается Томин.
Знаменский звонит по мобильнику:
- Мать, я к тебе еду. И еще тут сыщик из Интерпола просится. Что купить?.. Так. Так. Ясно, - и обращается к Томину: - Шесть пунктов. А говорят, думать надо на пустой желудок.
- Ну-у, зачем так мучиться?
Они садятся в машину и отъезжают - до ближайшего магазина. В машине Томин спрашивает:
- Почему в Москве деревья не поливают? В Париже вода уж, наверно, не дешевле.
- Ох, Саша, тебя удивляет только это? - отзывается Пал Палыч.
Когда делают покупки, подходит бравый преуспевающий человек: бывший следователь Зыков, который когда-то работал со Знаменским на Петровке.
- Знаменский! - восклицает он. - Сколько лет, сколько зим! И Томин! Где трудишься? - спрашивает он последнего.
- За рубежом.
- Хвалю. А ты, Пал Палыч?
- В министерстве.
- Да брось! Как ты можешь? Коррупция, развал и прочее. С твоими-то принципами!
- А ты, я слыхал, ушел в охранную структуру. Новых русских друг от друга охраняешь. За большую, надо думать, зарплату. Тоже мне принципиальность! Знаменский равнодушно отворачивается от собеседника, но тот берет его за локоть:
- Знаменский, не ругайся. Мы друзья.
- Зачем тебе моя дружба?
- Для самоуважения...- как-то не вполне понятно возражает Зыков.
На даче, поужинав, друзья сидят в саду. Из дома доносится стук печатной машинки.
- Маргарита Николаевна стучит?
- Статью куда-то. "Некоторые вопросы теории Бехтерева о психических эпидемиях на материале финансовых пирамид".
- Ишь ты! По малограмотности я и не выговорю, - прибедняется Томин.
