— Всё в порядке? — спросил Макрон.
Помощник кивнул:
— Надежнее корабль уже не поставить. Во всяком случае, теперь не потонет.
— Отлично. Ты хорошо потрудился. Твой капитан был бы тобой доволен.
Помощник склонил голову.
— Наверно. Он был хорошим человеком, господин. Лучшим капитаном из всех, с кем мне пришлось плавать.
— Прискорбная утрата, — равнодушным тоном отозвался Макрон. — А мы направляемся в порт, или точнее в развалины порта, разведать ситуацию. Пока оставайся здесь. Прикажи экипажу держаться по возможности ближе к кораблю, и пусть никто чужой не поднимается на борт.
— Почему?
— Делай так, как я сказал, ладно? Будем надеяться на то, что кто-то уже успел навести в Матале какой-то порядок. Но если нет… тогда мне хотелось быть уверенным в том, что ты следишь за своими людьми и дочерью сенатора. Понятно?
— Да, господин. — Помощник многозначительно кивнул. — В кормовой кладовой у нас заперто кое-какое оружие. На случай нападения пиратов.
— Надеюсь, оно тебе не понадобится, — кисло ухмыльнулся Катон. — Но действуй по обстановке. Если что пойдет не так, загоняй всех на корабль и поднимай трап.
— Да, господин. Удачи.
— Удачи? — Макрон похлопал по висевшему у пояса мечу. — Вот она — моя удача.
Оба центуриона и сенатор побрели к порту по прибрежной гальке. Обернувшись через плечо, Катон увидел, что Юлия следит за их продвижением с носовой палубы. Заметив, что он оглянулся, девушка робко помахала рукой, и Катон усилием воли заставил себя не ответить таким же жестом. Он вновь оказался на войне, и все то время, пока они шли по краю галечника, пристально следил за оставшимися с левой стороны утесами, стараясь не пропустить признаки возможной опасности.
До гавани было не более четверти мили, и по мере приближения к ней оставленного откатившейся волной мусора становилось все больше и больше. А потом начались трупы. Застывшие в неестественных позах тела лежали вперемешку с обломками домов, лодок и унесенными из складов товарами. Волна убивала без разбора, и троим римлянам приходилось перешагивать через трупы детей и стариков. Увидев лежавшую на боку молодую женщину, к груди которой был привязан широким платком младенец, Катон ощутил укол жалости: оба были мертвы. Остановившись на мгновение, он пристально посмотрел на трупы.
Макрон остановился рядом.
— Бедняжка. У нее не было ни единого шанса.
Катон молча кивнул.
Его спутник поглядел вверх, на пологий берег и руины порта.
— Завтра здесь будет смердеть. Нужно как-то разобраться с телами.
