— И не удирал от Сазонова?
— Удирал? — Петька изобразил на лице самое неподдельное изумление, а затем и негодование. — Да я полную неделю его не видел! Больше даже. И нечего ему выдумывать. Удирал!..
— Чем же ты ему так не понравился? — продолжала допрашивать Наташа. — Не понравился так, что он даже «выдумывает» на тебя.
— Не понравился… — Петька помолчал, обдумывая, как бы ответить поубедительнее. — А вы не верьте Сазонову. Кривой он человек!
— Кривой?
— Точно.
— Почему же он кривой?
— Потому…
— Тайна?
— Тайна.
Решительный тон Петьки обескуражил Наташу. Заметив это, Володя поспешил к ней на выручку.
— Между друзьями, товарищ Д’Артаньян, тайн не бывает, — сказал он. — И потом, вы нарушаете добрые правила мушкетеров. Отважный Д’Артаньян бесстрашно дрался со шпионами кардинала Ришелье и с гвардейцами Карла Первого. Но он никогда не ссорился с доблестной советской милицией.
Петька понял из речи Володи о достоинствах Д’Артаньяна очень немногое, но зато самое главное: нельзя скрывать тайну от друзей.
— Если б моя была тайна! — хмуро обронил он и испытующе посмотрел на новоселов: как они отнесутся к его словам.
— А чья же? — не отставал Володя.
— Васькина.
— А мы кого ищем? — уточнила Наташа. — Ваську. Значит, нам надо знать его тайну. Может, тогда скорее найдем твоего друга. — Она заметила, что Петька колеблется, и настойчиво продолжала: — Кроме нас троих, никто о Васькиной тайне не узнает.
— Никто?
— Никто.
— И смеяться не будете? Над тайной?
— Не будем, — торжественно обещала Наташа.
— Говори!
— Честное комсомольское!
Петька все еще недоверчиво смотрел на обступивших его новоселов. Подумал. Честное комсомольское дают! Нельзя не верить. Да кто их знает! Потом скажут: не тебе, пионеру, брать с нас честное комсомольское слово. А тайной можно задеть их любопытство не больше одного раза.
В глазах Петьки неожиданно вспыхнула знакомая лукавинка.
— Дайте мне еще честное пионерское! — выпалил он.
— Зачем же тебе еще и честное пионерское? — удивилась Наташа.
— Дайте, — уперся Петька. — Хуже не будет.
— Ну как? — Наташа обернулась к друзьям. — Дадим?
— Даем, — бухнул баском Федя.
— Честное пионерское! — серьезно произнес Володя.
И все трое хорошо знакомым движением подняли над головой руку, салютуя Петьке.
— А теперь садись, рассказывай, — сказал Володя.
Он сбросил со спины рюкзак и опустился на подвернувшийся камень, разминая затекшие плечи. За ним и остальные устроились поудобнее в кружок, приготовились слушать.
