И однажды наступило воскресенье. Ну, воскресеньям это свойственно — наступать. Я дома сидела, а муж куда-то с дитем направился. Выпив кофейку, покурив, почесав в затылке, я оглядела гору бельишка на глажку и опять налила себе кофе. И тут — дзынь! Звонок! Я к глазку припала и моментально маленько взбесилась. Есть у этих турецких дамочек свойство — являться вот так вот, без предупреждения.
Хатидже-тейзе, завернутая в тяжелый плащ, с низко опущенным на лоб платком, переминалась с ноги на ногу по ту сторону двери.
Вообще-то можно было не открывать. Вру! Не открыть было нельзя. А то она не сообразила, что я дома, и одна. У ней же задача такая, кредо жизненное — сидеть у окна и зырить, кто и куда пошел… Я вздохнула тяжело, радостно улыбнулась и потянулась к замку…
— Кызым, — тетка Хатидже как-то необычно заговорщицки смотрела на меня, разве что только не подмигивала, — вот пришла…
— Ой! Добро пожаловать! — заорала я с принятыми в таком случае эйфористичными интонациями. — Проходите, будьте как дома…
— Да нет… Я на секундочку… — она вся так дергалась, я даже подумала, может, помер кто…
— Проходите, будьте как до… — и заткнулась. Тетка Хатидже протягивала мне мешочек полиэтиленовый.
— С праздником! — гордо и очень радостно произнесла она. — С праздником…
Праздник по-турецки «байрам». Короче, она поздравляла меня с каким-то байрамом. Я аж испугалась. Как? Тут, выходит, байрам, а я не в курсе. Ну все, опять склонять меня будут в разных направлениях… Пакетик я, однако, взяла, уж больно настойчиво она им в меня тыкала.
— Ты разверни. Разверни… — на лице у тетки Хатидже плавала такая умиротворенная, почти счастливая ухмылка. Ну словно она миллион выиграла в лотерею или благодать какая сверху снизошла.
Деваться было некуда, я развернула пакет.
Знаете, что было внутри? Там лежало два крашеных яичка и кусочек пасхального кулича. Байрамом оказалась Пасха. Наша православная Пасха. Понятно, что я и в Москве-то узнавала об этом от мамы день в день, а в Стамбуле… Ну не знала я! Ну совсем не знала…
А старая тетка Хатидже, для которой слово «пасха» почти то же самое, что и «шайтан», узнала. Спросила армянку, что живет возле домушки квартального старосты. Мало того. Она пошла, сама пошла в армянскую церковь и взяла там для меня эти яйца — одно малиновое, одно зеленое с рыжим боком, и кусок кулича. Она это сделала, потому что хотела, чтобы у меня был байрам. Она полагала, что мне это важно. И оказалась права…
