Мистика св. Макария египетского, св. Григория Нисского и Евагрия
С самого своего начала христианская мистика (как теория) развивалась в двух направлениях[47]: нравственно–практическом и созерцательном, или философско–спекулятивном[[48]]. Представителем первого является св. Макарий Египетский[49], а второго — св. Григорий Нисский[50]и особенно Евагрий. Общая структура воззрений у представителей обоих направлений одинакова. Цель стремлений человека составляет обожение[51], средство достижения его — аскетика. Начальной стадией в восхождении к Богу является очищение (κάθαρσις) от страстей[52], от страстных помыслов[53]. Лишь для достижения бесстрастия[54], этого увенчания нравственного подвижничества, наступает следующий высший момент в возвышении к Богу — просвещение (φωτισμός) духовным ведением, созерцаниями (θεωρίαι)[55]. Наконец, на высшей стадии развития достигается и высшая цель аскетики — обожение — в акте мистического соединения с Божеством[56]. Все эти три момента в большей или меньшей степени выступают в обоих из указанных направлений, как и та специфическая черта христианской мистики, которая выражается в учении о таинственных вселениях или воплощениях Христа в душах подвижников[57]. Разница между обоими направлениями заключается лишь в преобладании того или другого момента и в своеобразном оттенке в представлении каждого из них.
Мистика преп. Макария — мистика эмоциональная и, так сказать, наглядная. Это — жизнь чувства и ярко–конкретных мистических ощущений. Для преп. Макария нравственная жизнь (очищение), по удалении от всего вещественного[58], сводится к глубоким движениям сердца во внутреннем переживании страха Божия[59], смирения[60], любви[61], в высоком состоянии молитвы[62], при чем все это ощущается как осязательное вселение в душу человека особого духовного начала. Таинственные просвещения носят чисто конкретный характер: они выражаются или в чувственных видениях[63], напоминающих обыкновенные чувственные восприятия, или в мысленных созерцаниях[64], отличающихся тоже какой‑то осязательной наглядностью. Наконец, мистическое соединение с Богом характеризуется у преп. Макария как безмерно сильное воспарение страстной любви — ερως'а[65] к Богу и представляется как вещественное проникновение души и тела силами Божества, доставляющее высшее блаженство душе и возвышающее тело над условиями тленного существования[66]. Весь этот путь возвышения к Богу представляется у преп. Макария как борьба в душе двух вещественных сил — света и тьмы,«плототворящегося»в душе Бога
