Солёные брызги и морской ветер слегка охлаждали воспалённое сознание Ильи. Ему не нравилось снова бежать непонятно куда, не нравилось бояться неизвестности и не нравилось, присутствие двух быков, которые, по необъяснимым причинам относились к Илье подчёркнуто вежливо, хотя и заехали кулаком в челюсть, когда Илаев, ещё в номере отеля постарался разобраться с не прошеными гостями.
После того, как Илья пришёл в себя, оправившись от зуботычины, ему, объяснили, что прибыли сюда по просьбе госпожи Ван Голланд, и только для того, что бы помочь. Нельзя сказать, что это известие успокоило Илаева, но упоминание имени Элеоноры, всё же придало уверенности, в том, что с ним не расправятся прямо здесь. Илья попытался задать вопрос, на что получил не многозначный ответ.
— Госпожа Ван Голланд вам всё объяснит при встречи. Вам нужно быстро собраться, нас у причала ждёт яхта. Мы будем сопровождать вас, для вашей же безопасности.
Тогда Илаев, несколько осмелев, набрал в лёгкие побольше воздуха и произнёс на выдохе:
— Если вы сейчас же не объясните, куда мы следуем и что случилось со Стилианосом, я никуда не поеду, и немедленно позвоню в полицию.
На это один из визитёров ответил, что им дан приказ, и они доставят его к Госпоже Ван Голланд в любом случае. Так что выбора у него особого нет, и единственное, что он может решить сам, это как он будет путешествовать, самостоятельно и при полном сознании, либо с посторонней помощью и без него.
Илья знал, что иногда лучше подчиниться силе, дабы оставить себе шанс на неожиданный манёвр. Но по дороге к причалу, момента для манёвра он не подобрал, и здесь, ночью, где‑то в средиземном море, начисто лишённый понимания, где север, а где юг и уж тем более где берег, он снова отложил в сторону мысли о манёвре.
Илья пытался прорвать взглядом кромешную тьму за бортом, и такую же непроницаемую пелену сомнений в своей голове. Строить беспочвенные предположения он больше не хотел. Понимал он только одно, кто‑то в этой игре нарушает правила, но ни правил игры, ни того кто их нарушает Илаев не знал. Все выводы он делал, основываясь на годами натренированном чутье журналиста.
И чутьё ему подсказывало, что все, что произошло это только начало. Дальше будет больше и уж точно не легче.
— Господин Илаев, не безопасно так стоять. Я настоятельно вас прошу спуститься в каюту. — тот кто стоял на баке сделал шаг к Илье, намереваясь сопроводить его в трюм.
— Хорошо, хорошо! — Илаев нервно дёрнулся в сторону от своего надсмотрщика, и недовольно буркнул: — Уже иду.
