Дальше наступила темнота... Очнулся я от запаха нашатыря, лежа на кушетке в той же комнате где мне делали перевязку... Рядом стояла Лена и держала у моего носа ватку с нашатырем. Увидев что я открыл глаза, она ее убрала. А я постарался сесть. В настенном зеркале висящем в углу на противоположенной стене, увидел себя. Бледного, раздетого до пояса с чистой, белой повязкой на голове.
- Ну я же говорила , что жить будет. А вы молодец, даже матом не ругались. А то, наши неженки так и норовят соленое слово вставить. Как себя чувствуете? Голова не кружится? Может еще полежите? - послышался голос Кати. Повернувшись на голос, я увидел ее сидящей за письменном столом и что- то пишущей на бумаги.
- Нормально, голова вроде бы не кружится, так слабость - ответил я.
- Это от потери крови, так что вы - везунчик. - я тут вам приготовила историю болезни и справку для представления в вашу поликлинику, думаю с недельку вам нужно полежать дома, отдохнуть. И обязательно хорошо кушать. Может быть, Вас, положить здесь, если начмед разрешит...
- Да нет, я лучше у себя - в железнодорожной.
- Ну как хотите. Вот берите - подавая несколько листов со штампом в левом углу и с непонятными записями - отдадите врачу, что будет вас лечить, пока посидите тут. А мы с Натальей Ивановной немного поговорим в ординаторской. Как отдохнете поднимайтесь к нам, или подождите на улице.
...Сказав это, они с Наташей вышли в коридор. С Леной, мы остались одни. Я видел что она не находит себе места и старался на нее не смотреть. Лена стояла ко мне спиной и смотрела в окно. Видно было, что она хочет меня о чем - то спросить, но не решалась. Она мучилась тем , что я был видимо погож на его возлюбленного и находясь в перевязочной только усиливал ее боль разлуки с любимым. Оставаться в перевязочной больше не хотел, о чем то говорить тоже. Успокаивать не имел права. Молчание в комнате становилось тягостным . Встав с топчана и подойдя к стулу стал одеваться. Голова болела и кружилась, но ничего не говоря , я одевался. Застегнув последние пуговицы на рубашке, сказал - "Спасибо! До свидания!". Выйдя из комнаты и пройдя по коридору оказался на улице. Подниматься на второй этаж не стал. Зачем мешать двум женщинам обсуждать насущные проблемы, как закончат говорильню , так и выйдут на улицу. Конечно можно было бы их послушать, получить информацию, но во первых может быть просто дверь закрыта, а слушать в замочную скважину - не мое. Я уж лучше на улице среди парней. Может что еще узнаю о Седове. Кстати надо посмотреть историю болезни, выписанной Катей, на ней должна быть сегодняшняя дата. Так оно и оказалось. В левом верхнем углу красовался синий штамп в котором стояла дата 1 ИЮНЯ 1941г. Мысли вихрем неслись в моей голове :
