-- Отвесь им, отвесь посочней! С горошком! -- подзуживает Виктор.
-- По-моему, уж сыты.
-- В следующий раз возьмем нож и вилку, аппетит будет лучше, -- обещают побитые.
Виктор уважительно подает Леше авоську.
-- Лихо!
Тот забирает авоську и двигается дальше. Виктор идет радом.
-- Первый разряд?
-- Был одно время.
-- Бокс -- штука полезная. Но на улице может подвести.
-- До сих пор служил.
-- Это пока до серьеза не дошло.
-- Что вы подразумеваете под "серьезом"?
-- Видишь ли, парень... тебя Лехой звать? Может, будем знако-мы? Виктор. -- Обменивается рукопожатием с несколько озада-ченным Лешей. -Сцепился ты, Леха, со шпаной, они теперь не забудут. Про ножик-то с вилкой поминали не зря.
-- Да это треп.
-- Сегодня треп -- завтра серьез. Вилку, понятно, дома оставят, а нож возьмут, раз плюнуть. И что ты тогда с одним боксом?
-- Ну, самбо я тоже немного знаю.
-- А если и они немного знают? С чем ты против них выйдешь? Чтобы наверняка?
-- Не на жизнь, а на смерть? -- усмехается Леша.
-- Вот именно.
-- Не собираюсь.
-- Не зарекайся, Леха. Прицепятся всей кодлой, а тебе характер не позволит хвост поджать, я же вижу.
-- И что вы предлагаете? Есть продажный пулемет? Дымовые шашки?
-- Три-четыре спецприема могу показать с удовольствием, потренируемся. Будут отлетать, как жареные.
-- С какой стати подобная благотворительность?
-- А что особенного? Понравилось, как держался, жаль, если дуриком покалечат.
* * *
Кибрит "принимает" Пал Палыча и Томина в лаборатории.
-- Ну, Шурик, ты не зря ползал под лопухами, а Марина не зря сидела в пулегильзотеке. У пистолета бурное прошлое. Впервые он зарегистрирован как орудие преступления тридцать лет назад.
Томин присвистывает.
-- Да, в феврале сорок седьмого. При ограблении магазина из него тяжело ранили сторожа. Поймали их... сейчас скажу: -- заглядывает в записи: -"Шайка грабителей обезврежена спустя три месяца. По оперативно-розыскным данным, стрелял один из осужденных -- И. Бондарь". Но твердо доказать это не удалось, и "ТТ" не нашли.
-- А откуда он первоначально? Неизвестно?
-- Значится как утерянный.
-- Значится... это допускает разнообразную трактовку.
-- Через тридцать лет что гадать, -- говорит Пал Палыч. -- Дальше, Зиночка?
-- Дальше год пятьдесят девятый. Убийство. Дело не раскрыто. Затем семидесятый год. Убийство. Сводили свои уголовные сче-ты. По подозрению арестовали двоих, в том числе...
-- Снова Бондаря! -- догадливо восклицает Томин.
