Щебет хоть и разбудил меня, но не раздражал. Он казался естественной составляющей атмосферы этого места — спокойной, умиротворяющей. В доме царила тишина. И умопомрачительно пахло яичницей. Я засомневался даже — может, вовсе и не птицы меня разбудили, а голодное урчание собственного живота? Похоже, Радмила вчера правду сказала о своих плюшках. Совершенно не ощущалось, что накануне слопал их штук десять.
«Стоп! — Я сел в кровати. — Откуда это благодушие? Я лишился связи, всего оборудования, нахожусь на территории врага…»
Одевшись, вышел в коридор.
Алиса, похоже, еще спит. Это хорошо. Поговорю с Радмилой наедине. Иногда самое верное решение — раскрыть карты.
В холле никого не было, в гостиной, где мы вчера пили чай, хозяйки тоже не оказалось. Я последовал за запахом яичницы, на кухню.
Что это была за кухня!
Я замер на месте, борясь с желанием протереть глаза.
Вспомнились вчерашние слова Алисы. Ну да — именно в сказке было место этой кухне. В каком-нибудь фильме о быте идиллической славянской деревни, не знавшей набегов степняков, неурожайных лет и крепостничества. Вдоль одной стены тянулся длинный стол из дубовых брусьев, тесно уставленный банками, горшочками и бутылками с неведомым содержимым. Там же зеленели пучки свежего укропа, петрушки и еще каких-то трав, опознать которые мне не удалось. По зелени сочными пятнами раскатились помидоры, на свободном месте стояло лукошко — самое настоящее, плетеное! — с яйцами. Вдоль стен высились пузатые старомодные комоды, тоже из настоящего дерева, даже не крашеные и не покрытые лаком. На их полках выстроились ряды склянок, пузырьков, мешочков. Судя по густому пряному запаху, какие-то приправы. С потолка свисали толстые связки — золотые и сиреневые из лука и белые из чеснока. Но королевой кухни, несомненно, являлась печь.
Я ошалело потряс головой — настолько это было одновременно нереальное и обыденное зрелище.
— Настоящая она, не сомневайтесь. В наших краях без печи зимой никак. Садитесь-ка к столу, у меня хлопот еще выше головы, я вам тут завтрак подам — по-простому, не обессудьте.
Радмила с ловкостью говорящей о большой практике выхватила из печи противень с курганом пухлого каравая. Под ножом хрустнула корка и на стол передо мной легла горбушка, исходящая хлебным духом. Тут же возникла как по волшебству глубокая сковорода, в которой томилась яичница. Отплясал чечетку нож, и на белое озеро с желтыми островами желтков и коричневыми рифами жареных помидоров просыпалась мелко покрошенная зелень.
