Невысказанное повисло в воздухе, бесплотно, но весомо, как лоснящийся маслом снаряд – если нет «естественного», очевидного решения, его предстоит выбрать тому, кто стоит на вершине управленческой пирамиды. Выбрать и принять всю ответственность за последствия.
Говорили, что в подобных случаях римляне бросали кубик–тессеру, предоставляя выбор Судьбе, и на неё же перекладывая ответственность за возможный провал. Но в век торжествующего материализма гибель миллионов должна определяться более значимыми соображениями, нежели шестигранная игрушка.
Константин вспомнил лицо Великого Канцлера – Иосифа Джугашвили, человека, который никогда не колебался. Как странно и загадочно–схожи оказались связаны судьбы людей в разных мирах… Великий администратор, слуга Империи в одном мире и её правитель, умный и жестокий диктатор в другом. Как бы он поступил, какое решение счел бы наиболее соответствующим моменту?
«А есть ли двойник у меня?$1 — неожиданно подумалось самодержцу.
Мгновения тянулись друг за другом, складываясь в минуты, а Константин, не меняя ни позы, ни выражения лица, все так же прикрыв глаза, думал. Лишь мерное, почти незаметное движение груди говорило, что это живой, дышащий человек, а не восковое изваяние.
Неожиданно он распрямился в кресле, положив руки перед собой, буквально припечатав ладонями гладкую столешницу. Обвёл присутствующих пронизывающим взглядом и сказал:
— В грядущей кампании мы будем придерживаться оборонительной стратегии.
Штабист остался неподвижен, канцлер кивнул — дескать, покоряюсь монаршей воле. Министр вскинулся было, но осекся, буквально уколовшись об острый взгляд императора.
— Крайнее южное направление вражеского удара не рассматриваем, — продолжил Константин, и Алюшников не сдержавшись, стиснул кулаки, но снова промолчал.
— Наш враг по–своему скован в силах, так же, как и мы, — рассуждал вслух монарх. – И так же как мы не можем проиграть кампанию этого лета, Евгеника не может терять время. Им нужна ещё одна победа, ещё один разгром наших сил. Я считаю, что, веря в свое безусловное тактическое превосходство, они будут действовать самым простым образом. Ориентируясь не на хитроумный замысел, а на простые действия, приводящие к результату самым коротким и безопасным путем. Поэтому Нация атакует нас с Плоньско–Цехановского выступа и от Люблина. Исходя из этого, мы будем планировать будущее оборонительное сражение.
— Ваше величество! – Алюшников резко поднялся и взмахнул руками в жесте предельного отрицания. – Это ошибка! Это огромная, непоправимая ошибка! Вы ставите на кон судьбу России, опираясь на куцые представления о стратегии нацистов и опыт другой войны иного мира!
