Между тем Вучетич, приветливо улыбаясь, подошел к Ольге и протянул ей руку:
— Виталий Алексеевич. Можно просто Виталий. Э…э… язычок. Вы позволите?
— Что?
— У вас на сумочке язычок от молнии отломался, — показал глазами Вучетич. — Давайте починю. У меня, кажется, было что-то похожее.
— Ой, и правда! А с утра еще на месте был, — подрастерялась Ольга. — Это, наверное, в метро…
— Виталя у нас в отделе навроде Левши, — пояснил ей Мешок. — Ремонтирует, рационализирует, выводит из строя и вводит обратно. Починяет примуса и подержанные иномарки. Паяет всё, что паяется, лудит всё, что лудится…
Очухавшись, к новенькой подскочил Тарас и, среагировав на автоматически протянутую руку, не пожал оную, а неожиданно чмокнул в запястье.
— Тарас! Шевченко! Чертовски приятно!
— Мудит, всё, что мудится. Тупит, всё, что тупится, — пояснил Вучетич с предыдущей интонацией начальника.
Шевченко бросил на него недовольный взгляд:
— А вы, молодой человек, попридержали бы язык! И, в самом деле, займитесь-ка лучше язычком.
Виталий, усмехнувшись, возвратился на свое место, положил Ольгину сумку на стол и принялся рыться в ящиках в поисках «чего-то похожего».
— Безумно рад! — снова обратился Шевченко к Ольге. — По первости, пока не обзаведетесь полноценным рабочим местом, готов разделить с вами служебный стол. Будем, так сказать, работать в тандеме.
— А «Шевченко» — это что, прозвище такое?
— Обижаете, я на самом деле Тарас Шевченко. Поэт-песенник. Хотите, могу служебное удостоверение показать?
— Ты мне лучше сопроводиловку по Айрапетяну покажи, — вмешался Андрей. — Шеф лютует. Говорит, ему в убойном всю плешь проели…
— Ну, начинается! — скривился досадливо Тарас и, усевшись за компьютер, принялся нарочито громко стучать по клавиатуре.
— А это — ум, честь и совесть нашего подразделения, преподобный Евгений Александрович Крутов. Некоторым он представляется излишне угрюмым, но здесь, скорее, аскетичность философа, нежели безнадежие пессимиста, — Крутов, чуть поморщившись от озвученной Мешком характеристики, молча пожал Ольге руке. — Ну, и наконец, из присутствующих представляю нашего аналитика. Она же — секретчик. Она же — делопроизводитель. Она же — очаровательная, хотя и не без вредности, женщина…
— А, так вы уже здесь! Прибыли?! — это в оперскую шумно ввалился начальник подразделения «гоблинов», полковник милиции Павел Андреевич Жмых.
— Так точно, Павел Андреевич. Вот, представляю коллективу нового сотрудника.
