— Сначала в РУВД, затем — в уголовном розыске, в убойном.
— О, белая кость! Но нашу работу в общих чертах представляете?
— Именно что в общих. В основном, по байкам и хохмочкам Саныча.
— Да уж, работенка — обхохочешься. А знаете, что такое карманный опер? Это значит поздно ложиться и поздно вставать. Это больные, стертые в кровь, с отвратительными подушками мозолей ноги. Это прогрессирующая интеллектуальная деградация. Это каждодневный стресс от того, что в любую минуту ты можешь в лучшем случае получить по физиономии кулаком, а в худшем — в печень шилом. Это субкультура а-ля «Русский шансон», только в вывернутом наизнанку, в зазеркальном его отображении… В общем, это такое дерьмовое дело, которым может заниматься только тот, кто любит запах и вкуса дерьма.
— Зачем же вы в таком случае пошли в милицию? Мне показалось, что в отсутствии вкуса вам не откажешь.
— Мерси за комплимент, — грустно улыбнулась Ольга. — Вообще-то, я по образованию педагог. Училась на физрука, но поскольку свободных вакансий не было, пришлось стать биологичкой. И знаете, за исключением шила, в современной школе практически всё то же самое. Поэтому, когда подвернулся шанс стать опером, решила рискнуть и попробовать… Думала, что именно в милиции узнаю и пойму жизнь, как она есть.
— Ну и как, узнали?
— Узнала. И ужаснулась еще больше.
— Я слышал, вас чуть ли не сам Саныч лично в карманные вербанул?
— Да, было дело.
— Расскажете эту леденящую кровь историю?
— Как-нибудь в другой раз. Поздно уже. Пока еще мы к себе, на Юго-Запад доберемся.
— Так давайте я вас отвезу.
— А как же? — Ольга изобразила характерный жест, щелкнув пальцами по горлу. — Гаишников не боитесь?
— Не боюсь. У меня «непроверяйка».
— Шикарно живете!
— Не «живёте», а «живём»! — поправил ее Мешок. — Надеюсь, за пару недель я смогу уладить все формальности, и вы станете полноправным членом нашего героического экипажа.
Скрипнула балконная дверь, и в дверном проеме показалась взлохмаченная голова Дениски. Судя по страдальчески-несчастному выражению лица, ребенок сдерживался из последних сил чтобы не зарыдать.
— Ма, поехали домой, а?!
— Сейчас едем… А ты чего такой кислый? Опять живот болит?
— У меня деда Вася все деньги, все сорок рублей выиграл! Жу-улик! — трагически поведал Денис.
— Черт старый! Ты зачем ребенка обижаешь? — донесся с кухни возмущенной голос супруги Золотова. — А ну, немедленно верни ему денежки!
— Ничего не знаю! Уговор дороже денег! У нас, пенсионеров, теперь каждый рублик на счету!
