Гоблины. Жребий брошен | страница 15
В недрах сумочки заверещал мобильный телефон. Подрагивающими пальцами Извицкая достала трубку и испуганно ответила:
— Слушаю.
— Алла Валерь…Валерьяновна! Все в порядке, мы на месте. Теперь внимательно: сейчас, немного не доходя до Аничкова моста, вы остановитесь и проголосуете маршрутке номер… секундочку… номер 283-К. Когда она притормозит, сразу садитесь. Но! Обязательно на сидение рядом с водителем! Далее расплачиваемся, не оборачиваемся и спокойненько едем. Вам всё понятно?
— Да, — прошептала Алла, нервно сглотнув подступивший к горлу ком, и отключила трубку.
Она тут же подошла к краю тротуара и принялась растерянно крутить головой в поисках спасительной маршрутки, стараясь не встречаться глазами со своим преследователем. Выхватив, наконец, в потоке машин заветный номер, Извицкая отчаянно замахала рукой. Всё это время держащийся метрах в тридцати от нее Монах невольно ускорил шаг.
Маршрутка притормозила, и Алла рванула на себя дверцу с такой силой, что сломала ноготь на указательном пальце. Но тут уже было не до маникюра! Усевшись рядом с водителем, так и не выпуская из рук окончательное потёкшее мороженое, она попыталась закрыть дверь, но словно бы наткнулась на невидимую преграду. Извицкая скосила глаза, и — сердце со свистом ухнуло в пятки: глумливо ухмылясь, возле «Газели» стоял Монах с явным намерением устроиться рядом. Аллу откровенно затрясло, она беспомощно обернулась к водителю и умница Сергеич сходу сообразил, как разрулить эту непростую ситуацию:
— Слышь, браток, — беспечно обратился он к Монаху. — У меня тут сумка с инструментами. Лезь в салон — местов полно.
Монах недовольно отступил. Толкнув в сторону массивную дверь, ведущую в салон, он цепким взглядом обвёл сидящих внутри «пассажиров». И если индифферентные морды двух мужиков ему решительно не понравились, то вот наличие беременной Анечки немного успокоило. Так что, секундно поколебавшись, Монах все-таки залез в салон и уселся на диванчик сидения — затылком к Извицкой, а к «гоблинам», соответственно, лицом. Нехорошо сел. Для оперов — крайне неудобно.
— …Вы ведь до Ладожского вокзала едете? — сунулась в салон запыхавшаяся тётка с огромным букетом цветов. Вот только её здесь сейчас и не хватало!
— Нет-нет, — поспешно замотал головой Тарас.
— Как это нет? — возмутилась тётка. — Это же 283-я?
В воздухе подвисла «качаловская пауза».
Монах насторожился.
— Едем-едем, дверь закрывайте, — в очередной раз выкрутился Сергеич, понимая, что вслед за тёткой в маршрутку могут набиться и другие случайные товарищи. — Поживее, тут стоянка запрещена.