Дело о вдове нефтяного магната | страница 23
Мы прошли сквозь полосу препятствий с наименьшими потерями: Валя чуть не сломала каблук, а я опрокинул какой-то фонарь на столик гримера — только и всего. Благополучно выскользнув из Агентства, мы сели в мою машину.
Горностаева напряженно молчала. Нужно было разрядить обстановку.
— Был у меня один приятель, — начал я бодро, — учился на киноактера. И однажды ему досталась роль глухонемого. Он поставил перед собой задачу идеально подготовиться к съемкам и решил не разговаривать неделю. Мало того, он еще и ничего не слышал — поскольку вставлял в уши специальные затычки. Он уже начал находить особую прелесть в состоянии глухонемого, как вдруг выяснилось, что его жена полюбила другого мужчину и бросает его с дочкой, престарелой тещей и собакой породы бобтейл. Но выяснилось это лишь после того, как он вновь обрел способность слышать и говорить. И как ты думаешь, что он сказал первым делом?
Горностаева посмотрела на меня грустно и спросила:
— Что ты сказал?
Я понял, что нужно принимать более эффективные меры.
— Валя, тебе нужно взяться за это дело.
Валя, отвернувшись, смотрела в окно.
— Склад оружия в Васкелово? У всех на глазах? Чушь это, Леша, прав Соболин.
— А я считаю, что, просеяв информацию, можно выйти на что-то…
— Да не тот это случай, Скрипка, не тот. Вон у моего знакомого на даче вообще полтанка стоит. Участок такой в Синявино получил. И что теперь?
— Ладно, — мирно согласился я.
— Что «ладно»?! — совершенно нелогично взвилась Горностаева. — Сами хотите, чтобы у людей глаза горели, про Соборы всякие болтаете…
— Сейчас зажжем тебе глаза, — весело заявил я. — Поехали в «Пассаж» юбку покупать!
— Гад, — коротко сказала моя любимая. Я засмеялся и повернул на Садовую.
Я стоял у примерочной с целой охапкой юбок. Когда с шумом раздвинулись занавески, мне стало видно Горностаеву в такой позе, что я поморщился и снова их задернул. Сунув в примерочную следующую юбку, я не удержался:
— Валь, а давай завтра на природу съездим? Суббота же!
— Давай, — сдавленно отозвалась Горностаева. Чего-то там у нее, видно, не застегивалось. — Агеева в Павловск приглашала…
Она вновь показалась в щели между занавесок, теперь уже в каком-то монашеском обличье. Я помотал головой.
— С Агеевой не поеду. Вот эту, — я подал ей очередную юбку.
— Ой, эта хорошо, — донеслось из-за занавесок через пару минут кряхтения и сдержанной ругани, — только блузки у меня к ней нет… Девушка, а подберите, пожалуйста, какую-нибудь белую блузочку, попрозрачнее…