Я никогда не забуду, как познакомился с Толей Мандриченко, начальником, как тогда говорили, Светлостроя, чемпионом Украины по боксу, закончившим два института -строительный и физико-технический.
Летом я приехал в Тюмень в командировку, в газету «Тюменский комсомолец». Первый секретарь обкома комсомола Виктор Шмаль предложил проехать по всей области, посмотреть своими глазами, что происходит. Я согласился.
Меня поселили в гостиницу. В номере, помимо меня, проживало еще человек двенадцать — журналистов-жлобов из Киева, которые с самого начала на меня косились не по-доброму.
У Шмаля появилась идея познакомить меня с Мандриченко. Для этого он отправил его ночевать ко мне в номер. Среди ночи раздался стук в дверь, а киевляне не открывают, да еще и комментируют, что не собираются открывать. Потом из-за двери послышалось:
— Это я, Мандриченко!
Его все знали, но открывать так и не захотели. Тогда я вскочил, чтобы открыть, но они возмутились, чего, мол, я вскакиваю, кто я тут такой. Я ответил:
— Неважно, кто я. Но там— точно Мандриченко. И я открою!
И открыл. После приветствия Толя произнес:
— Сейчас я их буду выбрасывать по одному.
И действительно всех по очереди вышвырнул в коридор. Назавтра с утра они уже сидели в обкоме комсомола и катали жалобу. А я поехал к Мандриченко писать материал и завис в Светлом на полтора года.
Жизнь в Светлом мы начали с того, что зимой привезли в тайгу рояль, поставили, и вокруг него стали строить город.
Первым объектом было кафе «Комарик». В Сибири, кстати, ни одного кафе до этого не было. «Комариком» назвали потому, что на крыше здания кафе сделали вертолетную площадку, и когда вертолет садился, он был похож на огромного комара. Это кафе было построено вместо целого ряда подсобных сооружений, здесь было все — и столовая, и туалет, и кладовки. Таким образом, мы даже сэкономили выделенные на строительство деньги,
У нас все держалось на остроумных идеях. Чего стоили незамерзающие тротуары! Мы придумали класть теплотрассы на глубине шестьдесят сантиметров, утепляя трубы мхом. После расчетов увеличили вдвое давление в трубах. Вода не успевала остыть, но все же утечка тепла была. В результате бетонные плиты, которые клались сверху, подогревались, и снег не только таял, но и высыхал. И всю зиму у нас были сухие тротуары, о чем писали все союзные газеты.
«Самодельная» школа давалась нам тяжело. Учебники для нее я получил, когда приехал на комсомольскую конференцию в тюменский пединститут, и мне предоставили слово. Я рассказал про наше житье-бытье, а закончил выступление так: мол, болтать можно сколько угодно, а лучше сейчас всем встать, временно прекратить конференцию, разойтись по домам и общежитиям, и принести сюда все учебники, которые использовали, когда учились в школе и готовились к институту. Призыв прошел на ура, все проголосовали и разбежались.
