— Кто это? Мы не знаем таких!
— А мы и не к вам, — немедленно отвечал певучим тенорком высокий гость, потянувшись вперед и словно бы уточняя номер, нарисованный желтой краской на двери. — В такой сарай я и пьяным не зайду. Нам куда-то повыше.
— Там вас тоже не примут! — хозяин квартиры сердито сверкнул желтоватыми глазами. — Там милиционер живет, как раз пьяных в кутузку и оттартает… — И все-таки сменив лицо на плачуще-умиленное, протянул худые руки, засеменил навстречу в тапочках на босу ногу. — Я шучу… шучу… Сергей… проходи же! Какими судьбами?..
Галина Ивановна тайком перекрестилась — боялась, что муж устроит митинг.
Гость, прошептав что-то вроде «йотыть!», перешагнул порог и, обняв длинными лапами Хрустова, положил голову ему на голову. И они так и замерли. На волосах Никонова бисер дождя…
Я подумал: встреть я его на улице — я бы ни за что не признал в нем того Серегу-кузнечика, с которым был некогда знаком. Как мы все меняемся с годами!
— А где же твоя Галка?! — спросил гость.
— Я тута, — раздался тихий голосок хозяйки. Отстранив мужа, она подставила румяные щеки гостю, а потом, будто чего-то ужасно испугавшись, замигала васильками. — А… а… твой чемоданчик? Если оставил на лестнице, могут украсть. У нас сейчас меняется народ.
— Мой чемоданчик внизу, внизу… — нежно ворковал гость.
— Лёва!.. Беги!..
— Да я уж сам… не дозволяю другим жену носить…
— Так ты с Танькой приехал?!
— А как же! Уф!.. В третий дом входим, все под одним номером, как вы тут не путаетесь?!
— Нет, нет, — резко завозражал хозяин квартиры. — Неправда. Там «а», «б», «в».
— Да нет там, Лев Николаевич, никаких «а», «б», «в»… — теперь уже Сергей Васильевич делал вид, что сердится. — Неужто лень краской написать? Небось, на надпись «Труд» три ведра потратил! Да ладно… я сейчас… — И он повернулся к двери.
— Нет, я!.. — оттолкнув верзилу, метнулся вниз по лестнице Лев Николаевич. — А ты покуда руки… небось, бациллы висят с дороги… как заусенцы…
И почти мигом, через минуту-две, запыхавшись, но с улыбкой, он вернулся, впрочем, безо всяких чемоданов в руках, но за спиной его маячила, смеясь, чернявая, глазастая гостья в плаще и шляпке, с красным зонтиком в руке.
— Танька! — бросилась к ней жена Хрустова.
— Галка!.. — последовали радостные поцелуи женщин.
— Ой, какая стала! Смуглая! Не желтуха у тебя? У нас мед нынешний…
— Загорела… в Тайланде была.
— В Тайланде! А правда, монатки-то где?
— Да нас же в гостиницу завезли…
