Новая родина встретила камнепадами, лютыми морозами, высокими перевалами, на которых осталось много людей, они тогда не знали и не умели многого. На ошибках своих и с помощью других, они дошли. Большая, по меркам гор, долина была окружена высокими каменными стенами, и вход был только через узкоё ущелье. Почти все преследователи, гнавшиеся за ними, остались там, среди наваленных в беспорядке камней, сброшенных с вершин скал, побитые и порубленные, они надежно сохранили тайну, куда ушел род. Понадобились жизни четырех поколений, чтоб из каменистого плато сделать цветущий оазис, где некогда скакали горные бараны, раскинулись поля, на которых зреет урожай.
Сменились дома, они теперь были каменные, сменились люди, они стали другими, они постепенно забыли свой родной язык. Теперь это был иной народ.
Только одно осталось неизменным, честь. Честь воина однажды давшего слово служения. Честь, которая дороже жизни. Много сказаний и легенд ходит об этом. Старики уже и не помнят, как и кто, первым принес клятву верности на служение. Но ушедшие воины, своими потом и кровью доказали что они самые верные и самые лучшие. Каждые пять лет, уходили и возвращались домой, женились, ибо только после исполнения долга чести, им дозволялось оставить в лоне женщины свое семя и взрастить продолжение своего рода. Обычно осенью, пока открыты перевалы, тоненьким ручейком они шли домой. К изумрудной зелени лугов, прозрачным горным рекам вспенивающих свои воды на массивных булыжниках и рассыпающих мириады алмазных искр, каменистым тропам, ведущим к родным могилам.
Были и черные года, когда никто не возвращался. Тогда на самой середине долины, в священном месте, ставился черный обелиск. И высекались имена…..
Проходили года, забывалась боль, и юноши уходили в далёкую жаркую страну, где несли свое нелегкое бремя.
Так продолжалось очень долго и скоро один из властителей, стал принимать на службу только этих воинов, давал кров и предлагал защиту семьям.
На одном из сборов, всего народа, было сказано слово и старики заворчали: «мол, негоже это делать» Но потом смирились и много воинов женившись, уходили, и только редкие весточки доходящие, рассказывали о житье на чужбине. Правитель не прогадал, говоря, что возьмет на себя заботу о женщинах и детях своих воинов. Им стало, чего терять….
— Вот здесь я его и встретил, — Ибрагим остановился у ворот дома.
— Стучи. Я хочу глянуть на этого старца.
Кулак загрохотал по деревянным доскам, — Эй. Там. Живые есть?
