— Слушай, а это не он там плетется позади? Только сразу не оглядывайся, спугнешь.
Ибрагим, уронив что-то на землю, нагнулся, поднял и как ни в чем небывало зашагал дальше. — Он самый. Может, спросим?
— Впереди проулок, сворачивай туда, а я прямо.
Через десяток шагов мы разделились, Ибрагим метнулся к стене и прислонился к ней и когда наш преследователь поравнялся, схватил его и прижав к себе зажал рот чтоб он не закричал. Я оглянулся на шум и поспешил туда.
Небольшого росточка, худощавый, черные волосы коротко острижены, чистая, но застиранная до ветхости галабея, разошлась на плече по шву обнажив загорелое тело.
Черные глаза испуганно глядят на меня поверх ладони Ибрагима.
Присев на корточки чтоб быть с ним вровень, начинаю разговор, — Если ты не будешь кричать, он уберет руку, и мы поговорим с тобой. Не будешь?
Мальчишка усиленно замотал головой.
— Отпусти его. — Ибрагим убрал ладонь, и пацан сделал глубокий вздох, потом закашлялся.
Я подождал немного, — Как тебя зовут, и зачем ты идешь за нами?
— Асхат. Я слышал как вы, уважаемый эфенди разговаривали с кривым Фаттахом….
— Это кто такой?
Он посмотрел на меня с легким недоумением, — Ну, он чайханщик.
Я кивнул головой, соглашаясь. — Продолжай.
— Так вот, я слышал, что вы спросили про дом, который вы хотели купить. — И скосил глаза на Ибрагима, — А этот дед мне нож показал и страшную рожу скорчил. Ну, я отошел, подождал, когда вы пойдете, и побрел вслед за вами.
— Ибрагим отпусти его.
Асхат отпрыгнул в сторону и, поправляя одежду, с обидой в голосе сказал, — Ну вот, порвал. Опять штопать.
— Матери отдашь, зашьет.
— Когда? Она с утра до ночи занята.
— А отец есть?
— Не — а, ушел с караваном, как мама говорила, да пропал.
— А кем он был?
— Он был великим воином, — Говоря это, мальчонка даже подрос слегка.
— Так что ты говорил про дом и с твоего позволения я встану, годы не те чтоб на корточках сидеть, ноги затекают. — Я выпрямился и огляделся. — Послушай. Может, подскажешь, где можно перекусить, я б сейчас половину барашка съел бы в один присест.
И повернувшись к Ибрагиму, подмигнул, — А ты как, не против плова, с жирным теплым соком, чтоб сало стекало по руке, в которой ты держишь горсточку риса.
Он включился в игру, — На столике лежит сладкий изюм, с инжиром, поломанная на кусочки лепешка, рядом с ним плошка с сыром и маленький кувшинчик с лябан хамид.
Я повернулся к Асхату и заметил, как он судорожно сглотнул слюну, — Я даже приглашу тебя за наш стол и мы там спокойно поговорим. Тебе ни что не угрожает, можешь идти впереди. Ну как?
