Он посмотрел на меня, в его глазах стоял страх пополам с горечью, — Напоследок сверкнула молния и, в её свете я увидел свою смерть, она накатывалась на меня в виде белопенного вала воды, сметающего все на своем пути. Упав на колени, взмолился Аллаху о спасении души. Мне повезло, меня задело только краем, закрутило и швырнуло на взгорок, стукнулся головой о камни и очнулся, только когда свет наступающего дня озарил далекие горы. Я лежал по пояс в ледяной жидкой грязи, с трудом выбравшись из нее, я стал кричать, призывая своих людей, они стали откликаться и, как только утро наступило, мы увидели, что потеряли. Погиб каждый второй верблюд, пять человек утонули, а семерых мы так и не нашли. Мы теперь никогда там не ходим, хоть и прошло пять лет с того дня.
— Яхья, ты один заболел или ещё были ещё?
— Через год умерло трое, они стали кашлять кровью. А у меня сначала все было хорошо, но потом с каждым годом всё хуже и хуже. Я и сейчас могу сходить с ужасной болью. При этом, как только холодает, сил нет терпеть. Ты поможешь мне? — В его взгляде было столько мольбы и ожидания чуда.
— Яхья, ты не ответил как у тебя с женами?
Он отвернулся и буркнул, — Ни как, уже скоро полгода. Старшая, Алхена, ворчать начала, а младшие …. — он махнул рукой. — Люблю я их. Вот они и сели на шею.
Грубое лицо, изрезанное морщинами в миг преобразилось, когда улыбка появилась на его губах.
Мы бы разговаривали бы ещё очень долго, но пришел Ибрагим и второй кочевник, они молча прошли и уселись на свои места. Яхья спросил, ему ответили, он пожевал губы, окинул нас с Ибрагимом задумчивым взглядом, остановил его на мне, — Так ты сможешь мне помочь? Вас ищут стражники, ночью вам надо уходить, — Он говорил это, с задумчивым видом разглядывая меня и моего спутника. Если вы пойдете одни, вас догонят, нас они остерегаются трогать, в пустыне…. Бывает,… в пустыне люди пропадают, и не один, а целые отряды.
— Наверное, смогу, если ты оставишь человека здесь, он купит нужные травы, я расскажу какие, и потом догонит нас.
Он пристально посмотрел мне глаза, я не отвел взгляда, он кивнул, — Да будет так. Вы пойдете с нами.
Второй кочевник сидевший до этого спокойно при этих словах, стал возражать, вернее хотел, но Яхья в двух словах погасил его пыл. — Ступай и скажи остальным, что мы выступим, как только луна взойдет над башнями, иди.
— Яхья, кто ты?
— Зачем тебе знать? От многих знаний большие беды. А этот, — Он кивнул головой в сторону ушедшего. — Мой сын, младший, подарил мне всего двух внуков и думает, что может меня поучать. Вот его я и оставлю.
