— Это Я, толстый?
— Ну, упитанный. Скажи мне упитанный и уважаемый, мастер Хаким, жив ещё?
Мне нужен инструмент, я свой, к сожалению, потерял, а без него не могу лечить. И поможешь мне с покупкой трав. Сам я и Ибрагим выходить не будем. Придется тебе или твоему среднему побегать по лавкам.
— Побегает ему полезно, а если ты ему динар дашь, он будет бегать в два раза быстрей.
— Исаак, за динар я феника по барханам загоняю.
— Что ты жадничаешь, тебе жалко дать медный динар, хорошему мальчику?
— Хорошему мальчику я дам два динара, если к вечеру у меня будет все то мне нужно.
— Три, и он будет помогать.
— Исаак, помогать мне это работа, евреи не работают по субботам.
— Помочь другу его отца, это не работа, это помощь, и за четыре динара….
Я рассмеялся, — Исаак, с тобой торговаться, голым остаться. Три динара, и он будет помогать, мне.
Что он хотел ответить, я не узнал, пришла Сара, стала накрывать стол.
Простые, плетеные из листьев пальмы подставки, на которые она поставила глиняные миски. Рядом положила ложку, только Исааку, а для меня тарелку с нарезанными лепёшками. Сходила, принесла большой глиняный горшок, когда сняла крышку, я чуть не умер на месте, оттого, что чуть не захлебнулся слюной. Пряный запах барашка, сдобренного чесночком и перцем, и над всем этим, чуть-чуть плавает аромат лимона от лежавшего на столе кугла. Глядя на меня снисходительно, Исаак взял ложку и демонстративно зачерпнул из своей миски. Я молча не говоря ни слова, открыл свою поясную сумку и достал оттуда серебряную ложку, общение с Ибрагимом всё таки дает свои плоды.
И был вознагражден, видеть глаза, этого «жадного» еврея, доставило удовольствие.
— Ух, ты, какая занятная вещица, продашь? — Наконец смог он, выговорить.
— Не — а, подарок друга. — Там на самом деле было, на что посмотреть и подержать, почти полфунта серебра.
— А тебе другую ложку подарю и денег дам.
— Сколько?
— А говоришь подарок друга.
— Так интересно, узнать цену, может и поторгуемся.
Он хитро улыбнулся, и стал, молча есть, отлично приготовленную баранину, не забывая отщипывать кусочки от моей лепешки. Мы уже почти заканчивали, когда прибежал сын Исаака.
— Папа, я выполнил твое поручение, я рассказал ему, где мы живем, и он сказал, что скоро будет.
— А с верблюдами чего? Ты был у Мехди, говорил с ним, что мы поставим к нему на пару дней…
Он повернулся ко мне, — Сколько он должен был купить?
— Троих.
— Трех верблюдов.
— Был. Но он опять завел разговор: что ты за прошлый раз не заплатил, и он не возьмет никого, пока ты не вернешь ему три динара.
