И если на стадии судебного следствия тогда (более 10 лет назад) подсудимые требовали отрытого суда над ними, то сейчас само участие их в судебном процессе практически ущемляет их насущные интересы, права и свободы граждан, закрепленных конституцией РФ.
То есть повода к возбуждению производства в интересах лиц, установленных в ст.6 УПК РФ не было.
Значит, повод и основание для возобновления производства по этому делу были совсем иными (не место и не время излагать свои предположения, хотя в них уверен, имея информацию о количестве жалоб в ЕСПЧ от граждан РФ).
Если называть вещи своими именами, то можно сделать такой вывод:
«Результатом констатированного ЕСПЧ и признанного Российской Федерацией нарушения, допущенного органом государства в отношении конкретного гражданина, является незаконная попытка возложить ответственность на этого гражданина в виде ущемления его гражданских, семейных, моральных и иных прав и интересов».
Кстати, и та компенсация, которую обвиняемые по настоящему делу получили в результате решения Европейского Суда по правам человека – это следствие не их вины, а следствие вины того государства, которое их осудило. А повторно судить за абсолютно то же самое, только уже публично!?. Это можно расценить как месть.
То, что было актуальным более 10 лет и произошло, назад не вернешь и актуальность сейчас потеряна. Это жизнь, а не спектакль.
(Я понимаю, некоторые не хотят видеть того очевидного, о чем выше сказано. Но есть хорошее правило – если хочешь понять проблему другого человека, поставь себя на его место!)
Если говорить обобщенно, это дело касается не только Невской и др. Это возможный прецедент для каждого из нас (и не только участников этого процесса).
Во-вторых.
Статья 120 ч.1 Конституции РФ гласит: «Судьи независимы и подчиняются только Конституции РФ и федеральному закону».
Все эти вопросы можно было попытаться справедливо решить ещё на стадии предварительного слушания. При наличии судьи, подчиняющегося только Конституции и федеральным законам, а не чиновника, исполняющего волю вышестоящего чиновника.
Но на практике проявилось совсем иное.
Действия судьи Короткова А.Г. у вновь обвиняемой Невской и защитника вызывают основания полагать, что он заведомо принял обвинительный уклон уже на стадии предварительного слушания. То есть, поняв скрытый замысел Председателя Верховного Суда (но, скорее всего, неких «советников»), подписавшего представление в Президиум Верховного Суда, как исполнительный работник он стал добросовестно претворять его в жизнь.
