Вернемся к цитированному тексту. Оставим пока тему «добровольной смерти Эрменриха» (об этом ниже), остановимся на подвигах «Витимира». Отметим упомянутое вскользь «избрание» вождя, что подтверждает данную выше «докоролевскую» характеристику «империи Германариха». (Иордан любит употреблять слово «наследовал», но это явно диктуется тенденциозностью его труда). Рассмотрим более, чем странную фразу: «Витимир... оказывал... сопротивление аланам, опираясь на другое племя гуннов, которое он за деньги привлек в союз с собою». Если речь идет о войне готов с гуннами, а остатки разбитых аланов были всего лишь подневольными союзниками последних (см. выше цитату), то почему говорится о войне с аланами? Более того, весьма странно, чтобы «другое племя гуннов» выступало против собратьев на стороне врага, да еще и за деньги. Из истории известно, что, хотя степные воины и занимались часто подобным промыслом, но наниматься к чужакам против своих – это бывало только после разрушения степных традиций, через несколько поколений после широких контактов с соседними народами (например, можно сравнить сельджуков XI века с ними же века XII). Совершенно невероятно, чтобы «степные дикари» гунны, жившие в то время натуральным хозяйством и не знавшие, что такое деньги, стали бы этим заниматься (подобного за ними не замечалось и в V веке) (о неясности см. [Буданова Готы 1999: 164 165]). Итак, эту фразу надо «вывернуть наизнанку»: «Витимир» оказывал сопротивление гуннам, опираясь на одно из недобитых аланских племен, которое привлек за деньги. Такая редакция имеет больший смысл, но оставляет вопросы. Гунны воевали с аланами ради их пастбищ, а также по причине степной вражды, переходящей из поколения в поколение. Зачем им нападать на оседлых готов, к тому же тогда, когда и аланы еще не все покорены (часть аланов потом отступала от гуннов до самой Испании)? И как могли аланы брать деньги с союзников за войну, которую они и так вели? Придется «перевернуть» фразу еще раз: аланы в своей войне против гуннов за деньги привлекли на свою сторону своих западных соседей готов. Вот тогда все становится на свои места. Аланы, имея «во всем равную» гуннам конницу, остро нуждались в пехоте, которая защищала бы их зимники в долине Дона, чтобы главные их силы могли напасть на уязвимые зимние стойбища гуннов (кормя коней зерном в торбах). Аланы были вполне платежеспособным народом, с развитыми ремеслом и торговлей, а готы, как все германские народы эпохи Великого переселения, были до золота сами не свои (и, как было сказано выше, они тогда, вероятно, не знали никаких налогов, источниками существования для «короля» и его дружины были военная добыча и различные приношения, в том числе от иноплеменников); аланы могли расплачиваться с готами также и своими прекрасными боевыми конями (в некоторых вариантах «второй» сказки Кащей говорит, что он семь лет работал у Бабы Яги, чтобы получить от нее волшебного коня [Новиков 1974: 214-215]). Остроготы ввязались в войну, в результате чего гуннам стало ясно, что единственная для них возможность разгромить аланов – это сначала разгромить готов, и они «смело прорвались внезапным нападением» в готское Приазовье. Как?
