4. «Женщины – пленницы Кащея – составляют главный и, в сущности, единственный предмет его хищений. Однако, нужно сразу оговорить, что желания Кащея в этом отношении небезграничны. Напротив, он стремится овладеть только одной женщиной, к которой сохраняет удивительное постоянство, привязанность и доверие и от которой стремится добиться также ответного внимания и благосклонности» [там же: 195]. Трудно себе представить что-либо, более непохожее на печенегов и половцев последующих веков, которые, во время своих набегов, хотя и захватывали в плен и женщин тоже, но в «постоянстве, привязанности и доверии» к ним никак замечены не были.
Таким образом, нет никаких оснований считать прототип Кащея тюрком, хотя имя это безусловно тюркское.
Таким образом, в результате анализа всех источников удалось установить следующее:
1.Кащей Бессмертный русского фольклора ни в коем случае не может считаться персонажем, происхождение которого относится к глубокой древности. Подтверждением этому служит как отсутствие у него волшебных или каких-либо других способностей, которыми обычно обрастают древние фольклорные персонажи, так и локальность этого образа – он практически неизвестен за пределами восточнославянской территории. Поскольку персонаж с этим именем (и в сходных сюжетах) фигурирует и в самой древней русской былине, и в самых поздних волшебных сказках, формирование этого фольклорного образа можно уверенно датировать первой половиной I тысячелетия н.э.
2. Именно в этот период III-IV вв. н.э. по соседству с территорией восточных славян располагалось протогосударственное образование – союз остроготов, возглавляемое, по данным древних историков, его вождями: Германарихом и Винитарием. Отношения между славянами и готами, по тем же данным, были далеко не дружественными и, несомненно, именно вскоре после столкновения с остроготами славяне резко изменили свой образ жизни – вместо экономики, не европеоидно.
С учетом всего сказанного, можно прийти к выводу: сказочный и былинный Кащей восточнославянского фольклора имел реальный прототип в лице исторического «короля» остроготов Германариха и (вероятно) Винитария. Таким образом, при изучении ранней истории восточных славян, можно привлечь в качестве источников эти фольклорные сюжеты.
Глава II. Реконструкция исторических событий
Таким образом, для решения задачи реконструкции последовательности событий III-IV веков в Причерноморье имеются три группы источников:
