Он кивнул, и она пошла к выходу, ловко увертываясь от других покупателей и их сумок.
Мак старался представить себе ее стиль поведения с пациентами. Организовывая то, что для нее наиболее важно, она всегда выдерживает принцип «никакой ерунды». Но у Мака другие намерения. Когда они вышли из магазина, он предложил пообедать:
— Лично у меня мозги работают лучше, когда желудок полон. А у вас?
Аманда взглянула на часы.
— Половина третьего! Извините меня. Вы сегодня ели что-нибудь?
Когда она подняла на него глаза, Мак увидел в них искреннюю заботу. Если Аманда не держала себя в узде, ее естественная теплота вырывалась наружу. У него напряглось все тело. Голод — это второстепенно. Черт побери, она такая настоящая. В ней так легко вызвать эмоции. Он вдруг понял, что она рождена для того, чтобы оказывать помощь другим, и, наверное, она классный физиотерапевт.
— Нет, я не ел. А вы?
— Конечно, я бы тоже не прочь перекусить, — сказала она, останавливаясь перед лотком с едой у входа в магазин. — Как насчет хот-дога? — Вряд ли профессиональный шеф-повар опустится так низко. — Нет? Не хотите?
— Уговорили. Посмотрим, что там есть. Я знаю, вы экономите время, — улыбнулся он.
— Уверены? — Аманда щедро намазала булку горчицей.
— Это все, что вы умеете? — пошутил он, накладывая на булку кучу всякой всячины. — Мы ведь не хотим, чтобы обед был примитивным, — поддразнивал он ее.
— Это что — соревнование? — спросила она, добавляя в целях стратегии лук.
— Держу пари, — он добавил еще больше лука, — суть этого блюда — выше и шире.
Аманда засмеялась, груда съестного на его булке все увеличивалась.
— Так. Посмотрим, как вы сумеете съесть это чудовище.
Соревнование началось. Они уселись на скамью и прежде, чем откусить первый раз, посмотрели друг на друга. Щеки у Аманды раздулись, как у бурундука.
Когда она наконец смогла проглотить, то засмеялась:
— Больше не могу. Вы видели, как на нас смотрели дети?
— Поверьте мне, они вами восторгались. — Он с удовольствием наблюдал, как в глазах у нее заиграли веселые искорки. Она могла быть славным малым, когда захочет. Ему в его жизни нужны эти ее качества. — Я хотел бы от вас еще многому научиться, бурундучок, — мягко признался он.
Он сказал это как раз тогда, когда Аманда откусила от булки еще раз. Ее глаза блестели. Он позволил себе так назвать ее, потому что у нее забит рот и она не может ответить. С решительным выражением на лице она потянулась к его руке с хот-догом и направила ее к его рту. Что она имеет в виду было ясно без слов: ешь и заткнись.
