Проходя мимо лорда Шелдона, она остановилась, и он поднялся со своего места.
— Надеюсь, мы увидимся в салоне за кофе, — любезно произнесла леди Осмонд.
— Вы должны простить меня, миледи, — ответил он. — К сожалению, мне придется весь вечер заниматься весьма важными и неотложными делами.
— В таком случае пожелаю вам доброй ночи.
— Доброй ночи, леди Осмунд.
Он склонил голову в легком поклоне, и генеральша направилась дальше.
Близнецы прошли мимо него, как всегда хихикая и перемигиваясь друг с другом. Его взгляд остановился на Азалии.
Она сказала себе, что не станет смотреть на него, но почему-то, словно ее что-то подтолкнуло, невольно подняла на него глаза, когда поравнялась с ним.
Увидев странное выражение на его лице, она оробела и смутилась.
— Доброй ночи, мисс Азалия, — спокойно сказал он.
Она хотела ответить, но слова застряли в горле.
Поспешно, с грацией испуганной нимфы, Азалия повернулась и бросилась догонять кузин.
Ей хотелось оглянуться, но она не осмеливалась.
Только оказавшись на верху трапа, что вел из кают-компании, она почувствовала, как постепенно успокаивается сердцебиение и возвращается способность нормально дышать.
Широко расставляя ноги, чтобы сохранять равновесие во время сильной качки, лорд Шелдон прошел через просторную кают-компанию и обнаружил, что за капитанским столом, кроме него, никого из пассажиров нет.
Еще за несколькими столиками сидели человек десять. Лица у всех были зеленоватого оттенка, и несчастные отказывались от большинства блюд, предлагаемых стюардами. В основном же салон пустовал.
Ничего удивительного в этом не было, если учесть, что «Ориссу», с тех пор как она покинула Англию, преследовала штормовая погода.
— Что поделаешь, милорд, тут некого винить! — сказал стюард, явившийся утром в каюту лорда Шелдона.
Не успел он договорить, как его швырнуло в сторону с такой силой, что бедняга едва успел ухватиться за дверь.
— Могу себе представить, как недовольны поездкой большинство пассажиров, — заметил лорд.
— Почти все лежат в совершеннейшем изнеможении, милорд, — подтвердил его слова стюард. — Мы просто сбились с ног, ваша светлость.
Впрочем, сам лорд Шелдон не доставлял корабельной обслуге почти никаких хлопот.
Он любил море и считал себя бывалым мореходом. Когда он выходил на пустынную, промытую волнами палубу, чтобы на свежем воздухе записать кое-какие пришедшие в голову мысли, шторм служил прекрасным оправданием для его и в обычных условиях не слишком хорошего почерка.
