Генерал чуть поколебался, а потом ответил:
— Такое действительно случилось, но очень давно, в тысяча восемьсот пятьдесят седьмом году.
— Но я поняла, что леди Боуринг, чей муж был в то время губернатором колонии, потеряла рассудок и была вынуждена вернуться в Англию, где вскоре и умерла.
— Полагаю, что это весьма спорный вопрос — вызвана ли смерть леди Боуринг действием яда, — ответил генерал. — На самом деле донесения, поступавшие в Военное министерство, не подтверждали, что следствием заговора стала чья-либо смерть, хотя некоторые считали, что их здоровье пострадало.
— Но, Фредерик, как мы можем ехать вместе с девочками в такое ужасное место, где рискуем быть отравленными?
— Уверяю тебя, Эмилия, история сильно преувеличена. Только в одной пекарне, которую европейские хозяйки считали лучшей, обнаружили более-менее значительные количества яда в черном и белом хлебе.
— Какой ужас! Даже подумать об этом страшно! — воскликнула леди Осмунд.
— Согласен, что существует определенный риск, — признал генерал. — Впрочем, тот заговор был организован мандаринами, китайскими чиновниками из Кантона, как своего рода «война нервов», и строгое наказание, которое понесли зачинщики, является надежной гарантией того, что подобные мысли больше никому не придут в голову.
— Я в это не верю! — заявила леди Осмунд. — И вообще, Фредерик, я не намерена подвергать риску жизнь своих детей, а также свою собственную и ехать к этим ужасным китайцам!
— Эмилия, поверь мне! Сейчас нет оснований для таких страхов. Ты все преувеличиваешь, — попытался успокоить ее супруг.
— А пираты? — не унималась генеральша. — По словам леди Кеннеди, они постоянно угрожают всем судам, появляющимся в их водах.
— Это верно, — вынужден был признать генерал.
— Тогда почему же власти колонии никак не могут покончить с подобными безобразиями?
— Потому что нам не известно ни где укрываются пираты, орудующие в окрестностях Гонконга, ни кто их снаряжает, хотя мы и подозреваем, что это где-то возле Кантона.
— Но ведь наш флот может что-то сделать?
— В гавани и вдоль берега патрулируют канонерские лодки, а еще мы создали специальный суд, разбирающий случаи пиратства, и запретили китайским джонкам перевозить оружие и боеприпасы.
— Но всех этих мер оказалось недостаточно! — воскликнула леди Осмунд.
— Пираты представляют собой меньшую угрозу, чем разбой и грабежи, совершаемые вооруженными бандами на суше, — возразил генерал.
— Вооруженными? — Голос леди Осмунд поднялся уже до визга.
