И мистеру Уилеру за дружеским завтраком Арчи поведал о кое-каких своих честолюбивых помыслах обрести статус молодого человека при деле.
— Тебе нужна работа? — спросил мистер Уилер.
— Мне нужна работа, — сказал Арчи.
Мистер Уилер в стремительной последовательности поглотил восемь жареных картофелин. Он умел наворачивать.
— Ты мне всегда казался одной из наших ведущих полевых лилий, — сказал он. — Откуда такая жажда пахать и прясть?
— Ну, моя жена, знаешь ли, вроде бы думает, что, займись я чем-нибудь, это возвысит меня в глазах милого старикана-папочки.
— А ты не слишком разборчив касательно того, чем заняться, если с виду это смахивает на работу?
— Да чем угодно, малышок, чем угодно.
— В таком случае попозируй мне для картины, которую я пишу, — сказал Д.Б. Уилер. — Для журнальной обложки. Ты именно тот натурщик, который мне требуется, и я буду платить тебе по обычным расценкам. Ну как, договорились?
— Позировать?
— От тебя требуется только стоять смирно и смахивать на чурбан. Тебе ведь это по силам?
— По силам, — сказал Арчи.
— Тогда жду тебя завтра у меня в мастерской.
— Ладненько, — сказал Арчи.
Глава 5
Странные приключения натурщика
— Послушай, старичок!
Тон Арчи был жалобным. Он уже скорбно вспоминал то время, когда верил, будто жребий натурщика — приятное безделье. В первые же пять минут мышцы, о существовании которых он даже не подозревал, принялись ныть, как запущенные зубы. И Арчи проникся глубоким и неколебимым уважением к крепости и стойкости натурщиков, позирующих художникам. Непостижимо, как они умудряются обретать выносливость, чтобы весь день терпеть такое, а затем бодро отправляться на ночные развлечения, излюбленные богемой.
— Не извивайся, черт тебя дери! — буркнул мистер Уилер.
— Да, но, мой милый старый художник, — сказал Арчи, — ты как будто не осознаешь… до тебя как будто не доходит, что мне сводит спину.
— Слабак! Жалкий бесхребетный червяк! Сдвинься хоть на дюйм, и я тебя укокошу и по средам и субботам буду приходить поплясать на твоей могиле. Я только-только что-то ухватил.
— Меня в основном как будто ударяет в позвоночник.
— Будь же мужчиной, слабодушный ты бобовый стебель! — подбодрял Д.Б. Уилер. — Стыдись! Возьми хотя бы девушку, которая позировала мне на той неделе, так она целый час простояла на одной ноге, держа над головой теннисную ракетку, и все время ослепительно улыбалась.
— Женские особи куда каучуковее мужских, — возразил Арчи.
— Ладно, дай мне еще хоть пару-другую минут. Не расслабляйся! Подумай, какая гордость тебя переполнит, когда ты будешь любоваться собой во всех газетных киосках.
