За лужайкой располагался дом, белоснежный, широкий, с наклонными наружными стенами. Шире всего он был у основания, казалось, он уходил в землю корнями. Дом выглядел странно слепым: окна в своем восточном оформлении создавали впечатление забитых раз и навсегда, а единственная дверь была поразительно мала и низка. Можно было подумать, что дом нежилой, если бы не распахнутая половинка двери. Однако вовнутрь заглянуть было нельзя: ее закрывал занавес из деревянных бус.
Это был таинственный дом. Таинственно притягательный дом. Не было видно ни души.
Пройти к нему можно было также по тропинке в траве. Рядом виднелся источник с замшелыми ступенями и надстройкой из каменных столбиков. Дальше шла насосная установка и цементированный бассейн, вода в нем непрерывной и упругой дугой струилась вниз из высокого носика. Все вместе покрыто красивой плетеной крышей из бамбука или тростника. Здесь и там разбросаны тачки, ведра, всякий другой садовый инвентарь, — все старая хозяйственная утварь, но очень изящной формы.
Люсьен Мари стремительно повернулась к Давиду.
— Ты прав! Не нужны нам американские игрушечные домики. Только здесь, Давид…
Низкая, мягкая, теплая от солнца трава, истоптанная поколениями и все-таки свежая, зеленая, как бархат… Ей хотелось сбросить с ног туфли и побегать по ней босиком.
— Хм. А я стою тут и размышляю, как стучат в занавес из бус…
Из-за занавеса высунулась чья-то голова, так внезапно, что они отпрянули назад. Маленькая, сгорбленная женщина показалась наполовину, деревянные бусы зашуршали и легли, как фата, на ее плечи. Одета она была в черное выцветшее платье, волосы тоже были черные и выцветшие, а глаза выцветшие и коричневые.
— Сеньора Анжела Тереса? — спросил Давид. Это имя он слышал здесь уже несколько раз.
Женщина, как и садовник, отмахнулась:
— Нет, нет… Анжела Тереса никого не принимает.
— Дом кажется таким большим. Мы и подумали, нельзя ли тут снять одну или две комнаты.
Женщина опять испуганно отмахивается обеими руками:
— Нет, нет… Анжела Тереса не сдает комнаты.
Давид и Люсьен Мари посмотрели друг на друга, пожали слегка плечами, окинули прощальным взглядом кружево кедров, источник с его струей и бамбуковой крышей, и сладостную зеленую траву.
Маленькая щуплая женщина, едва достававшая Давиду до локтя, приблизилась к ним на шаг, спросила своим хриплым голоском:
— Как вы сюда попали? Кто вам говорил об Анжеле Тересе?
Никто, чуть было не вырвалось у Давида. Но потом он вспомнил и поправился:
