Ян, опрометчиво пустивший процесс на самотек, встрепенулся, но было поздно.
— Это творческий псевдоним, — пояснил Кирилл, — а, вообще-то, меня зовут Кирилл Колодин.
— О, Кирилл — это другое дело! И Колодин — мощная такая фамилия, — «браконьер» протянул руку, — Василий Петрович. Давай, просто — Василий.
…Ах ты, сука! — запоздало взвился Ян. Он давно привык в отношениях с «соседом» чувствовать себя главным, и по всем вопросам обращались именно к нему, а дурака Колодина лишь штрафовали гаишники, да сонные кассиры, которым все до лампочки, совали ему через окошко билеты. Но момент, чтоб вернуть ситуацию в привычное русло, был упущен.
…Ну и хрен с тобой, — успокоился вдруг Ян, — завтра свалим отсюда и все встанет на свои места, а для этой шлюшки (трахал-то ее я, а не ты!) и ее папаши-браконьера пусть фигурирует гребанный Колодин… вообще, пока в поезд не сядем, слова не скажу!..
— Так, ты, Кирилл?.. — Алена обалдело хлопала глазами, словно имя могло в корне изменить представление о человеке.
— Да, а что? — он улыбнулся.
Что было в его взгляде, Кирилл и сам не успел понять, но Василий, хоть и походил на «замшелого» браконьера, что-то уловил, потому что спросил:
— Кирилл, хочешь посмотреть наше Радчино?
— А машина?
Вопрос подразумевал согласие, и Василий повернулся к дочери.
— Ален, ты ж Вовку с турбазы знаешь? Две сотни ему даешь, и на сутки машина под охраной. Он вас сюда подвезет, а я пока подожду. Только передачку-то давай, а то увезете Вовке.
— Не увезем, — Кирилл вытащил пакеты.
— Езжайте, — Василий пристроил груз в лодке и забрался туда сам; достав сигарету, уселся на узкую деревянную лавку, наблюдая, как дочь садится в машину с известным московским журналистом, пять минут назад смотревшим на нее с ласковым трепетом.
Кирилл сел за руль, и только коснувшись ступнями резинового коврика, почувствовал, что ноги окоченели и плохо слушаются; пошевелил посиневшими пальцами и вдруг чихнул.
— Не заболей с непривычки, — сказала Алена.
— А ты привычная?
— Я еще купаться буду, — Алена села так, чтоб лучше видеть водителя, — ты, правда, не возражаешь, что мы к отцу заедем?
— О чем ты! — Кирилл притянул девушку; она не сопротивлялась, но оглянулась.
— Отец увидит.
— И что?
— Да ничего, — Алена засмеялась, — просто каждый раз доставать потом будет — куда ты делся, и придется объяснять, что это была моя очередная ошибка. Он расстроится…
— А почему я должен куда-то деться? — Кирилл испытующе взглянул на Яна, но тот молчал, демонстративно сжав губы — а зачем ему было вступать в спор, если править «соседу», по любому, осталось два дня, и в Москве он ему все припомнит.
