Через офисы компании прогалопировала очередная кавалькада нью-йоркских консультантов. Решение лежало на поверхности, но сформулировать его вслух на всякий случай дали американцам. Chrysan Thé Beverage обернулась международным акционерным обществом.
Контрольный пакет в пятьдесят один процент акций оставался за старейшинами клана. Двадцать два процента ушли в США: десять приобрел “Филип Моррис”, двенадцать рефлекторно схватила “Пепсико”. Еще двадцать разбрелись по мелким вкладчикам в Германии. На оставшиеся семь клюнул бизнесмен из бумипутра (сыновей земли) – малайский экспортер антиквариата Юсуф Самсудин.
Его сын любил говорить, что своим рождением обязан Нику Лизону. В то время как в вирильности Юсуфа Самсудина, как и в благочестивости его супруги Джайны, не было оснований сомневаться, сыновним словам имелся определенный резон. Ник Лизон – белобрысый британец, чьи махинации на сингапурской бирже развеяли по экватору почти полтора миллиарда долларов, вспороли брюхо почтеннейшему банку “Бэрингс” и вызвали азиатский кризис 1997 года. Ник Лизон может с некоторой натяжкой считаться духовным отцом Османа Самсудина.
Пока Ник бузил с коллегами в пабе “У Гарри” и отшлифовывал алгебраические детали своего обреченного плана, акционерное общество Chrysan Thé Partners осваивало мировую арену. В Нью-Йорке, где его бумаги котировались на бирже под аббревиатурой CTPCX, ряд крупных инвестиционных фирм – среди них “Соломон, Смит и Барни”, “Братья Леманн”, “Морган Стенли” и “Голдман Сакс” – удостоили их рейтинга “рекомендовано к покупке”.
Когда Сингапур рухнул, уволакивая за собой Токио, Бангкок, Тайбей и “азиатское чудо” как таковое, “Коньзи-кола” приняла на себя первый вал истерии. Западные пайщики сливали CTPCX не задумываясь; Юсуф Самсудин повел себя гораздо любопытнее. Одним махом продав свой пай по 12,78, он пустил весь освобожденный капитал на скупку тех же акций, теперь уже по бросовым ценам в 3–4 доллара, действуя через мелких маклеров в сомнительных американских “котельных”. К концу рабочей недели у Юсуфа не осталось денег. Это его не остановило. Самсудин приказал самым беспринципным маклерам продолжать скупку Chrysan Thé в счет теоретической будущей прибыли, а другим параллельно играть на “деривативах”, или вторичных бумагах, то есть, грубо говоря, заключать пари об исходе заключаемых им пари. Еще неделю спустя состояние Самсудина измерялось в восьмизначных отрицательных числах. Его пай в
