В гостинице “Звезда” у нас с Гэри отдельные комнаты с общим санузлом. Для нашей команды – все самое лучшее, а как же. Я вхожу с полотенцем на плече и вижу, что он прихорашивается перед запотевшим зеркалом. Он только что помылся. Стенки ванны одеты в шерсть.
– Свиданка? – спрашивает Гэри, яростно хлеща себя по щекам одеколоновой ладонью. Я молча раскладываю свои бритвенные принадлежности. У меня набор за триста долларов: бритва со светлой роговой рукояткой, кисточка с щетиной из барсучьего волоса, и все это упаковано в обойму из телячьей кожи, которая разворачивается в мягкое плоское полотно. Ничего подобного у меня в жизни не было. Я купил этот набор, к собственному изумлению, в московском дьюти-фри перед тем, как вылететь сюда. Как напоминание о цивилизации.
– Отличный наборчик, – в сотый раз говорит Гэри. Я знаю, куда он собрался. Он уже два месяца ходит к одной и той же проститутке. Они в той фазе, когда она начинает через раз отказываться от денег. Это плохо кончится.
– Ты опять брился моей бритвой? – Промежутки между лезвиями забиты высохшей пеной, черной щетиной и чешуйками кожи.
– Только яйца, дорогой, только яйца.
Я снимаю кассету с рукоятки и промываю ее под горячей водой – такой горячей, что обжигаю пальцы. Засим, поскольку Гэри только что принял душ, запасы гостиничного бойлера иссякают.
– С тебя кассета Mach3. Только, чур, не украинская.
– Серьезно, ты куда намылился? – спрашивает Гэри.
– В ларек. – Я с ходу решаю, что поведу Лори в “Дикую лошадь”.
– С узкоглазыми? Да ну. Сходи уж в “Лошадь”, что ли.
– Ты сам туда собрался? – Стало быть, ларек.
– Не-а. Ирина никуда сегодня не хочет вылезать. Кинцо посмотрим.
– Это плохо кончится, Гэри.
Гэри закатывает глаза.
– Все плохо кончается.
И тогда я снова вспоминаю про Жбана. Я выгоняю Гэри из ванной и бреюсь всухую. Притупившаяся бритва со скрежетом срезает щетину.
В “Дикой лошади” я с удовлетворением отмечаю, что Лори приоделась. На ней бежевый кашемировый свитер, которого я прежде не видел. В здешних краях кашемир стоит копейки, потому что рядом Монголия. Полстраны ходит в деревянный сортир с дыркой в полу, но одевается при этом в чистый кашемир. Лори подсаживается к стойке рядом со мной; я уговариваю вторую порцию поддельного “Джонни Уокера” с красной этикеткой. Гэри уверяет, что может различить на вкус больше ста марок виски, и божится, что здешний “Джонни Уокер” на самом деле “Меконг”, таиландское пойло. Мы с Лори обсуждаем, брать нам столик или не брать. В этот момент тетка, завывающая синатровские хиты, внезапно расстегивает блузку с люрексом, не допев
