Б а д ь и н (поет). Он пел про далекий, родимый Урал, — угрюмые, слушали волны…
К а р п у ш к и н. Вот соловей! Тут не знаешь, куда от тоски деваться, а он…
Я с т р е б о в. Пускай поет. И ты нос не вешай. Сейчас нам знаешь, как надо держаться? На нашу бригаду сейчас весь рудник смотрит.
К а р п у ш к и н. Смотреть-то уж нечего.
Б а д ь и н. Никогда бы из тебя, Карпушкин, моряк не получился. Маленькая пробоина — а ты уже с корабля за борт.
К а р п у ш к и н. Дураков мало. Вон в бригаде Василия Буторина, на Южной — там работают, ничего не скажешь. А мы… Где наши обязательства? Нас не то что Василий — самая последняя бригада обгонит. Возимся с этой моторной рогозой, как дитятя с побрякушкой. А она вот смену подрожала да в стала. Будь бы совсем намертво, а то ведь, неровен час, и еще возиться придется. Сотворили диковинку.
Я с т р е б о в. По первому разу даже блин у твоей жинки комом получается, да ты ей прощаешь, а тут машина. Рассуждать надо.
К а р п у ш к и н. Рассуждаем… Люди вон бригады отличного качества создают, а мы… Первый забой кое-как обурили, — во второй метнулись. Кто просил? Кому надо? (Со злом сплюнул.) Лешак нас туда понес.
Я с т р е б о в. Не лешак, а машина. Второго-то забоя не было.
Б а д ь и н. Начальство не заботится… Обещали тремя забоями обеспечивать…
Я с т р е б о в. Обещать обещали, а вот уже неделя проходит, а нам и один-то забой как следует не готовят. Старик Буторин и рад бы помочь, да не все от него зависит.
К а р п у ш к и н. Вчера в одном забое три цикла сделали.
Я с т р е б о в. Потому что машина работала безотказно.
К а р п у ш к и н. Взяли бы перфораторы…
Б а д ь и н. А «диковинку» прямым сообщением на склад?
К а р п у ш к и н. Чего еще с ней, ежели она подводит.
Я с т р е б о в. А почему подводит? Разобрался?
Б а д ь и н. Илья этой машине два года жизни отдал.
Я с т р е б о в. Он, может, сотни книг изучил, да таких книг, где каждая формула — на несколько страниц. Надо ж ему теперь знать, чем его дитя болеет.
К а р п у ш к и н. Видать и родилась-то с брачком.
Я с т р е б о в. Допустим. А в чем он, тот брачок? Вот Илья и пошел во второй забой, потому как первый обурили, а во втором порода твердая — и все недостатки машины подметить проще.
К а р п у ш к и н. А этот второй забой — обводненный…
Я с т р е б о в. Так бригадир же прямо сказал, что бурим на собственный риск и страх.
К а р п у ш к и н. Ох, как бы и впрямь страху-то не попробовать…
Б а д ь и н. Пойдем-ка в душ. Там мы из тебя горячей водицей мигом страх выгоним, судак сухопутный.
