И л ь я. Виделись… Я у него рекомендацию попросил. Ну, вот, он вчера…
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. Обещает?
И л ь я. Да. Иван Петрович и Ястребов уже дали. Теперь только Ефимушкин…
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. Добро, добро. Хватит в кандидатах ходить. Слышь, Оля, еще один орел в нашей семье. (Шутливо толкает Илью в бок.) Ты, да я, да мы с тобой.
О л ь г а С а м с о н о в н а. Будь бы Мишенька жив — трое было бы… (Пауза.) Вступай, сынок. (Выходит.)
И л ь я (сурово). Слушаюсь, мама.
В а с и л и й (читает). «И в душе Василия Буторина созрела высокая мечта»… Ишь ты!
Н а с т е н ь к а. А такое вот фото я у Малаши видела.
В а с и л и й. Неужели?
Н а с т е н ь к а. Честное комсомольское. (Спохватившись.) Ой, опять я честное комсомольское по пустякам дала…
В а с и л и й. Какие же тут пустяки?.. Тут… тут… Прямо, значит, у Малаши и видела?
Н а с т е н ь к а. Ага. У нее тоже альбомчик есть, только не такой, как у тебя, не из газет, а такой, знаешь, с фотографиями… (Выбегает, Василий — за нею).
И л ь я. И вот хочется в честь этого… Понимаешь, отец? (Восторженно.) Член партии! А членом этой партии был Ленин. И Сталин — тоже член партии. Это же… надо быть достойным товарищем, а?!
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. Хотя бы приблизительно.
И л ь я. А мечта у меня… даже говорить как-то неудобно!
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. А ты… будто как про себя.
И л ь я. Не сочти, отец, что хвалюсь я, но, знаешь, хочется сделать такое, чтобы вот… Сталин заметил!
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. Чего ж тут неудобного? Сейчас оно… почитай, у каждого такая же думка.
Входят Настенька и Василий.
В а с и л и й. Ну, а других ты там… значит, ну… других в ее альбоме ты не видела?
Н а с т е н ь к а. Каких же это других?
В а с и л и й. Ну, что значит — каких? Вообще…
Н а с т е н ь к а. Почему же, есть у нее там и папа, и мама, и тетушки всякие.
В а с и л и й. А… а дядюшки там, случаем, нет?
Н а с т е н ь к а. Вот не присматривалась. Кажется, лишь ваша милость.
В а с и л и й. Сомневаюсь. Холодновата она что-то.
Н а с т е н ь к а. Значит, есть причина.
В а с и л и й. Убей — не вижу.
Входит Ольга Самсоновна.
О л ь г а С а м с о н о в н а. Максим! Где ты тут? (Максим Федосеевич выходит из комнаты Ильи.) Вы там про то да про другое, а я про свое. Дом ремонтировать надо, Максим. Как построили, так десять лет без ремонту. Который раз уж про то трублю…
М а к с и м Ф е д о с е е в и ч. Прикидываю, Оля, прикидываю.
О л ь г а С а м с о н о в н а. Все бы вам прикидывать. Мужиков полон дом.
