Хорст замешкался, стараясь сориентироваться, и затем припустил за Дрейком, который в полной уверенности большими шагами направился в сторону.
В этом месте шоссе было широким, покрытое блоками из армированного стекла, которое создавало переплетенную мозаику имперского орла, объятого оранжевым пламенем, и Хорст немного прищурился от яркого света.
С этой высоты, где-то с половины высоты одного из меньших шпилей, большая часть города расположилась под ними, излучая вечное сияние, так что им казалось, что это подвешенный драгоценный камень, закрывающий чуть ли не весь разлом между горами.
Яма Горгонидских шахт полностью терялась из вида, промежутки в пролетах, через которые он мог заглянуть вниз, казались просто темными тенями, портящие сердце камня, но это только подчеркивало его красоту.
Где-то на таких нижних склонах была вилла, которую они покинули несколько часов назад, хотя он не был в этом уверен.
Он подозревал, что Дрейк мог указать на нее ни секунды не колеблясь.
"Что ты имеешь ввиду?" — спросил он, огибая толпу, стоящую в очереди для загрузки в кабину канатной дороги, которая привела их сюда. Кабина мягко покачивалась на канате, кажущимся не толще нити. Один из сотен, украшающий подвешенный город как запутанная паутина.
Он ожидал, что они будут спускаться тем же путем, но Дрейк обошел канатную станцию, и свернул к узкому проходу, который он едва заметил между двумя зданиями в дальнем конце проезда.
"Ты попросил меня придерживаться Секунданских манер", — ответил Дрейк, останавливаясь на краю улицы.
Узкая лестница, чуть шире для прохода одного человека опускалась в тени за ним.
"И это так и было.
Каждый здесь знает свое место в сложившейся иерархии, и было бы тратой времени просто разговаривать с кем-то из верхушки.
Бессмысленность означает уважение на Секундусе.
Чем более вежливым ты стараешься быть, тем менее важным выглядишь в чужих глазах.
Это настолько укоренилось в местной культуре, что даже Инквизиторский значок может только уравновесить такое".
"Понятно", -
Хорст кивнул, отмечая это для себя.
Он так привык к страху и уважению к его статусу, дарованному ему как агенту Ордо Каликсис, что он почти всегда на него полагался, и найти это оружие притупленным было одинаково странным и дезориентирующим.
Не удивительно, что на его вопросы было так сложно получить ответы.
Мысль о том, что некоторые люди, которых он бы допрашивал, могли соврать ему и что могло быть сделано без колебаний и страха перед последствиями, была новой и тревожащей.
