— Как же ты его упустил? — рассердился Гераська. — Всего метров сорок осталось.
— Он не взнуздан был.
— Чего же не взнуздал? Разве можно? Нашел лошадиную голову — и ту взнуздай.
Витька бросился догонять Ветерка, а Гераська привязал Голубку и направился посмотреть, что за дорога дальше, за стлаником. Там оказалось узкое каменистое ущелье — громадная трещина в горах. Через нее лошадям не пройти. Нужно было искать другой путь.
А Ветерок и не думал убегать. Он вышел из кедрача и встал. Когда Гераська вывел назад Голубку, Ветерок неторопливо двинулся в заросли шеломайника. Витька кинулся было остановить его, но Гераська сказал:
— Пройдем маленько за ним. Он тут с геологами бывал. Может, знает дорогу.
Ветерок вывел к старому руслу реки. Оно было сухое и во многих местах уже заросло травой. Вдоль русла ровными грядами лежали мелкие камни. Когда-то их так уложила быстрая вода.
Была Гераськина очередь ехать верхом. Он забрался в седло и, довольный хорошей дорогой, принялся дразнить кукушек.
«Ку-ку! Ку-ку!» — покрикивал Гераська. И к нему со всей округи летели кукушки. В простой крик птицы ему удавалось вложить нотки, которые будоражили кукушек. Они кружили над Гераськой, шипели, чуть не бросались в лицо. Перестал «куковать», и кукушки тут же разлетелись.
На берегу сухой реки шеломайник рос так же буйно, как у воды.
— Смотри, — кивнул Гераська на медвежьи следы, — по всему песку натоптали.
Они свернули на медвежью тропу — она была им по пути. Прошли немного и сразу увидели медведя. Он шел им навстречу.
Ветерок звякнул удилами, медведь заметил людей и кинулся в шеломайник. И там он наткнулся на другого медведя, который спал возле тропы. Перепуганный зверь спросонок выскочил на тропу и попал между лошадьми. Все бросились врассыпную. Тропа опустела, а по шеломайнику стояли хруст и шум.
Витька забрался на сухую коряжину и увидел поверх шеломайника голову Гераськи, которая резко поворачивалась то в одну, то в другую сторону.
Увидев Витьку, Гераська крикнул:
— Во как! То нету ни одного, то чуть не стоптали. Смотри, как улепетывает.
На сопку вверх по крутому склону бежал медведь.
Голубку едва поймали. Она шарахалась от людей и от любого звука. Вместо того чтобы идти дальше, Витька принялся записывать на карточки биологических наблюдений все об этих медведях. Гераська не возражал: все «научники» делали так, когда встречали зверя или птицу. Но, когда Витька стал останавливаться возле каждой медвежьей кучи и заполнять на нее отдельную карточку, терпение Гераськи лопнуло. Его возмущал такой объект исследований, он вел лошадей дальше, а Витька догонял его бегом.
