— Улыбаться нельзя, психовать, удивляться — тоже. Сделай каменное лицо, а то набегут мертвяки, и хана нам. Эти вроде настоящие.
Где люди? — спросил Гудвин и завертел головой. — Не вижу никого.
Пришлось указывать пальцем. Мехапес поджал хвост и попятился.
Не люди. Нет вида. Злое.
Если я сейчас крикну Даре, чтоб остановилась, будет ли это опасно? Фиг его знает. Пришлось писать на КПК.
«Стой! Поворачивай назад. Это мертвяки, мой пет их видит. Точнее, не видит. Что будет, если заговоришь?»
Девушка словно споткнулась, вынула КПК и ответила:
«Поняла. Спасибо. С ними нельзя говорить, набросятся. Нельзя реагировать на них, проявлять себя. Иди за мной. Только не нервничай».
С замирающим сердцем я наблюдал, как Дара проходит мимо мнимых охранников. Они синхронно повернули головы, проводили ее взглядом. Когда я миновал их, волосы шевелились на затылке. Смотрят, сволочи. Нет, смотрит что-то чуждое, алчное, голодное, стремящееся сожрать мою жизненную энергию, подчинить, сделать частью себя. Взгляд-рентген до костей просвечивает. Кажется, споткнись, ступи неровно — и набросятся.
Так, вдалеке друг от друга, мы добрели до заброшенной Панорамы. За несчастных пару минут плечи свело от напряжения.
— Неприятно, — сказал я. — Откуда они взялись вообще? Легенда какая?
Она ответила:
— До Шторма тут было неописуемо красивое озеро. Его облюбовали амбициозные москвичи с достатком выше среднего, но не элита. Самые отвратительные, алчные, вечно голодные, которым не давало покоя, что элита — не они. Здесь был дачный поселок и поле для гольфа. Когда начался Шторм, что-то случилось, их слило воедино — наиподлейших и наглых жителей столицы, они умерли, но не потеряли способности двигаться, а еще перенесли сюда ментальный отпечаток Москвы, какой ее помнили.
Я мотнул головой.
— Бредово как-то.
— Ага, сюрреализм. Есть объяснение, что мертвяков подчинил какой-то суперпси-мутант, который сидит где-то под землей. Такой… Джабба Хат из «Звездных войн», только еще хуже — купол мозговой ткани, который обосновался в пещере и оттуда дергает за ниточки. В любом случае, мимо мертвяков можно ходить, но с ними нельзя заговаривать и нельзя показывать эмоции. Это как бы проявляет тебя, и тогда мертвяки набрасываются. Но может и ерунда это. — Дара вынула КПК. — Ну вот, мы знаем, где находимся. Остается найти лавку с индикатором и прочертить маршрут к жилищу нашего помощника. Как его зовут?
— Балбес. Адрес вот, — я продиктовал адрес, она записала себе в КПК, потом похлопала по макушке Гудвина.
