ужасные последствия отмены запрета?
- Нет, вам действительно не понять, - сказал
Исповедник. Теперь его улыбка была настоящей. - Но
теперь вы знаете, да? После этого разговора вам ясно, почему меня нельзя допускать к принятию решений за
человечество.
Эйкон смутился. Это было странно... он чувствовал
нутром, но не мог объяснить словами, почему. Он просто
ощущал неправильность.
- Теперь вы знаете, - повторил Исповедник. - И
поскольку мы помним так много зла, и поскольку для этой
профессии хорошо быть пятисотлетними, многие из нас
стали Исповедниками. Нам легко проповедовать пессимизм
- ведь в большинстве случаев рационалисту приходится
остужать людей, а не подбодрять ... Мы советуем, но не
руководим. Спорим, но не решаем. Мы идём вместе с вами, и стараемся не слишком впадать в шок от того, что
радуемся жизни почти так же как вы. Да вы сами
окажетесь в моей роли через пятьсот лет... если
человечество переживёт эту неделю.
- Ах да, - сухо сказал Эйкон. - Чужие. Текущий
предмет обсуждения.
- Да. У вас есть идеи?
- Только одна: мне и вправду жаль, что человечество
не одно во Вселенной. - Эйкон внезапно сжал кулак и с
силой ударил по кровати. - Блядь! Я знаю, что
почувствовали Сверхсчастливые, когда увидели, что мы и
Детоеды не "исправили себя". Вы понимаете, что это
означает? На что похожа остальная Вселенная с точки
зрения статистики? Пусть даже в нашей выборке всего два
экземпляра. Наверняка где-то есть симпатичные соседи.
Точно так же, как в глубинах бесконечной Вселенной
наверняка есть моя точная копия вплоть до отдельных
атомов. Но все, кого мы реально встретим, вероятно, окажутся... - Эйкон перевёл дыхание. - Чёрт, ведь никто
не думал, что будет так! У всех трёх видов есть
эмпатия, есть симпатия, есть ощущение справедливости...
да у Детоедов даже есть литература, даже искусство!
Разве этого не достаточно? Разве не казалось, что этого
достаточно? Но всё, что мы имеем - это достаточно
похожие системы отсчёта, в которой мы друг для друга -
кошмар.
- Не поймите неправильно, - сказал Исповедник, - но
я рад, что мы встретили Детоедов.
Слова застряли у Эйкона в глотке.
- Что?
Полуулыбка искривила лицо Исповедника.
- Потому что если бы мы не встретили Детоедов, мы не
смогли бы спасти их детей, не так ли? Если бы мы не
знали о них, это не означало бы, что их нет. Дети
Детоедов всё равно существовали бы, всё равно умирали
бы в ужасной агонии. Мы просто не могли бы им помочь.
Не знай мы о детях, они не лежали бы на нашей совести, на нашей ответственности... Нет, это не та задача, для
