Край Желтого Карлика еще не всплыл полностью над горизонтом, когда истребитель поднял грузопассажирскую аппарель, загерметизировал двери и, слегка вздрогнув, стремительно рванулся в только что осветившиеся оранжевым рассветом небеса. Император Иоанн подошел ко мне, взглядом побитой собаки посмотрел мне в глаза и, крепко пожав мою руку, сказал:
– Дай бог, Барк, чтобы мы с тобой выстояли в трудную минуту и удержали бы Кирианскую Империю от кровопролития, от ее провала в бездну гражданской войны! – Этот царственный семидесятилетний старик в своем сердце все еще хранил надежду на то, что заговорщики не решатся на переворот и ограничатся одними угрозами в его адрес.
Только Император Иоанн со своей охраной скрылся за углом здания, как рядом со мной возник полковник Герцег с взводом бородатых гномов. Со стороны было любопытно наблюдать за тем, как ловко эти бородатые, но маленькие ростом мужики управлялись со своими фазерными автоматами, винтовками и пулеметами. Полковник Герцег вполголоса доложил, что все готово к приему панцирной пехоты. Я кивнул ему головой и продолжал стоять с открытой головой, наблюдая за восхождением дневного светила на оранжевый небосвод. Это было красивое зрелище, желтый Карлик медленно и величественно вползал на свой дневной постамент. В этот момент по нижней части его оранжевого лица пошла редкая рябь, что очень походило на то, что сегодня наше дневное светило забыло побриться и с этой щетиной-рябью появилось на людях. Эта щетина-рябь придавало лицу Желтого Карлика выражение крепкого настоящего мужика.
Но вскоре щетина-рябь ожила, зашевелилась и ожила своей жизни, на глазах превращаясь в мошки, которые вдруг заскользили между шпилями городских зданий, чтобы затем прямо на глазах превратиться в тяжелые десантные глайдеры. Подлетев к дворцу, они один за другим стали приземляться во внутреннем дворике дворца, выстраиваясь ровными рядами на площадке, где минут двадцать назад стоял в одиночестве мой космический истребитель. Мне больше было нечего делать во дворе, пора было возвращаться к своим делам. Полковник Герцег и его гномы и без чужой помощи прекрасно справятся с порученным им делом, разгрузкой во дворце панцирной пехоты, ее размещением в казармах подвала южного флигеля дворцового комплекса.
Рабочий стол в кабинете был завален утренними газетами, которые аршинными заголовками кричали о внезапной смерти имперского генерального прокурора Якова, который внезапно скончался от приступа инфаркта в своем рабочем кабинете во время приема посетителей. Эта сенсация была настолько горячей, что ни газета не упоминала о передислокации в столицу полка панцирной. Прочитав и просмотрев газеты, я их скомкал и швырнул в угол кабинета, затем нажал кнопку интеркома и вызвал нового секретаря. С этого дня гномы со всех сторон и повсюду окружали и сопровождали меня, они стали моей личной охраной, ни один кирианин не мог подойти ко мне ближе десяти шагов. Я не мог принять ни одного гостя или посетителя, если он не прошел проверки моей охраны из гномов. На таком положении дел настоял полковник Герцег, который с этого дня стал отвечать за мою личную охрану.
