Господа издатели вряд ли могли рассчитывать на то, что им удастся уломать правительства, привыкшие держать прессу в узде цензурой или выдачей лицензий. В Австрии, например, сентябрьским указом 1810 года подтверждалась «необходимость в заботливой руке», каковой именовалась цензура, которая бы оберегала «сердца и умы незрелых людей от тлетворного влияния больного воображения, от опасных, призрачных иллюзий и яда своекорыстных совратителей душ». Государство заинтересовано не только в пресечении инакомыслия, но и в сохранении статус-кво. Как-никак, а плагиаторы и книжные пираты тоже платят налоги.
Слишком многое было поставлено на карту. Без свободы слова и гарантий авторских прав не так много найдется желающих написать серьезную книгу, еще меньше — издателей, готовых ее напечатать. Они захотят издавать только песенники и молитвенники, говорили Котта и Бертух собеседникам. В любом случае нельзя упускать уникальные возможности, открывающиеся в Германии. Увеличение населения, возрастание благосостояния, обогащение культур — все это означает появление необычайно широкого и емкого читательского рынка.
Венская полиция с подозрением относилась ко всем иностранцам, но эти два издателя вызывали у нее повышенный интерес. Агент Гёхаузен, не задумываясь, записал их в члены запрещенного тайного общества «Тугенбунд», разросшегося на ниве патриотизма, охватившего Германию во время войны с Францией и проповедовавшего опасные националистические идеи вроде объединения немцев. Полиция поручила не спускать с них глаз агенту «Н»: почти наверняка им был Вильгельм Хебенштрайт, театральный критик и будущий редактор журнала мод «Винер моденцайтунг».
Агент «Н» докладывал, что Котта и Бертух вошли в доверие ко многим ведущим делегациям на конгрессе. Особым расположением они пользовались у пруссаков. И Гарденберг, и Гумбольдт многие годы поддерживали либеральные реформы, а Бертух имел к Гумбольдту рекомендательное письмо не от кого-нибудь, а от самого Гете. Еще одним их патроном стал барон фон Штейн Нассау, входивший тогда в русскую делегацию. Он включил авторские права в пакет прав человека, который собирался вписать в новую конституцию Германии наряду с такими гарантиями, как равенство всех граждан, получение образования в любом университете, свобода выбора профессии и эмиграции.
Котта и Бертух умели обаять собеседника подкупающей откровенностью, могли к месту вставить в разговор шутку или анекдот об известных прозаиках и поэтах, с которыми они были лично знакомы, к примеру о Гёте. Им ничего не стоило предложить заманчивые контракты на издание книги, как это случилось со стратегом из Швейцарии, трудившимся в прусской делегации, — Анри Жомини. Особого внимания, предупреждал агент «Н», заслуживал Котта: он богат и располагает важными разносторонними связями.
