– Надевай. Я сообщил на базу, Молчанов тебе привет передает, говорит, чтобы не рисковал, а то ты отчаянный.
– Ну уж и отчаянный, – усмехнулся Шубин, заметно успокаиваясь. – Что будем делать, Витя? Двигаться в этой теснине рискованно, а искать пристанища поздно, да и негде.
– Ничего, пробьемся.
Грохот, вой и гул грозы достигли такой силы, что Батиевский приглушил громкость внешних звукоприемников. Один раз он попытался выехать на крутой берег, надеясь с помощью локаторов поискать поблизости мало-мальски пригодное убежище, но напор ветра был так силен, что едва не опрокинул пятисоттонную машину, и Батиевский решил больше не рисковать. Глубина русла высохшей реки была пока достаточной, чтобы ураган проносился над танком, не задевая его антенн, и, хотя они давно уже потеряли дорогу, Батиевского это не беспокоило, потому что ложе бывшей реки должно было привести их к горной гряде, а там им был не страшен никакой ураган.
– Может, лучше… – начал потерявший былую уверенность Шубин и не договорил.
За одним из поворотов дорогу преградила неясно видимая черная масса, вершина которой уходила на неведомую высоту. Лучи прожекторов уперлись в ее подножие, высветив бугристую, в складках и наростах, поверхность скалы.
Батиевский резко затормозил.
– Там вход, – закричал вдруг Шубин. – Витя, давай туда, видишь?
Батиевский и сам заметил в только что бывшей сплошной стене широкое отверстие, в которое, пожалуй, прошел бы и танк. Но ведь отверстия до этого не было… Или он так невнимателен?
– Ну что же ты? – орал обрадованный Шубин. – Здесь и переждем. Давай вперед, дырка такая, что и планетарный разведчик пролезет, не то что наш «Мастифф».
– Не нравится мне эта скала, – сквозь зубы проговорил Батиевский. – Что-то раньше я ее в этом районе не замечал.
– Так дорога-то где проходит, немудрено, что не видел.
– А высота? Ты посмотри, где ее верхушка? Километра два, не меньше! Такая махина и с дороги должна быть видна. И цвет черный… Где ты у местных скал видел такой цвет?
Недоумевающий Шубин не нашелся, что ответить, и с минуту они молча смотрели на феноменальную глыбу, перегородившую сухое русло. Ветер здесь неистовствовал вовсю, засыпая русло песком и каменным крошевом, и танк иногда качало с боку на бок, когда ветер срывался по касательной с отполированной им спины берегового вала и набрасывался наземную машину со слепой яростью раненого зверя.
– Не поеду я туда, – решился наконец Батиевский. – Что-то здесь не так… Не знаю что, но не так.
