– Гора-то тебя терпит… А кто с тобой сюда взбирается, пропадает. А?..
– Глупости болтаешь, – одернул его Сизов. – Просто по горам надо уметь ходить.
– А тот умел?
– Тот – другое дело…
– Чего это я?..
Красюк медленно поднял руку, пощупал повязку на голове и вдруг вскинулся.
– Где?! – закричал свирепо. – Золото где?
– Цело твое золото, – усмехнулся Сизов. – Вон валяется.
– Валяется, – успокаиваясь, сказал Красюк. Стащил с головы рубашку, снова завернул в нее самородок. И, вытянувшись, надолго замолк.
– Ты можешь сидеть? – спросил Сизов.
– Могу. Только ведь как у нас говаривали: лучше стоять, чем идти, лучше сидеть, чем стоять, лучше лежать, чем сидеть…
– Долго придется лежать, застынем. Садись спина к спине.
Они сидели, прижавшись спинами, и слушали рев ветра. Тайги уже не было видно, все скрывала вечерняя мгла.
Наутро буря бушевала еще сильнее. К полудню над сопками поднялась совсем черная туча, скрыла дали. Впереди этой тучи катился белесый крутящийся вал. Молния наискось врезалась в этот вал, и он завихрился, заплясал еще быстрее, словно подстегнутый. Ударил гром, от которого задрожала гора. Снова вспыхнула долгая трепещущая молния. Едва она угасла, как из черной тучи змеей вынырнула другая молния, за ней третья, четвертая. Словно большие встревоженные птицы, взлетали над распадком обломанные ветки деревьев. Видно было, как огромная сосна, растущая на отшибе от леса, наклонилась до самой земли и вдруг приподнялась, грозя туче вырванными изломанными корневищами. Потом еще потемнело, и соседние сопки совсем исчезли из виду. Молнии ускорили свой адский танец, и громы ревели уже непрерывно, словно собравшиеся вместе тысячи медведей. И хлынул ливень. Поток воды ринулся с горы. Сначала они еще видели водяной вал, летевший по распадку, потом все закрыла водяная завеса, лившаяся с карниза над пещеркой.
– Ну ты молодец, Иваныч! Что бы мы делали без этой пещеры? – Красюк только теперь понял, каким лопухом он был, ругаясь с Мухомором, тянувшим его к этой горе.
– Пасть шайтана, – сказал Сизов. – Два солнца тайга купайся, комар пропади. Нам хорошо, птичкам плохо – кушай не моги. Два дня твоя сиди, спи…
– Чего это ты?
– Проводник так говорил. Застала нас буря вроде этой. Нет, пожалуй, эта посильней… Если бы не он – пропали бы.
– Слушай, – сказал Красюк, – а наври-ка ты что-нибудь про дороги да города. Все не так тошно будет.
– Я говорил правду.
– Ну хоть правду наври. Как там у тебя: набережная, дома на берегу озера…
