Мы были не слишком огорчены всем этим, ведь между зловещим местом и нашим убежищем не было никаких преград. Нужно было, правда, пройти лишнюю четверть мили, но зато ничто не могло помешать переносить "образцы".
Мы были сильно удивлены тем огромным количеством клиентов, которые у нас появились. Заводские рабочие были шумные, физически крепкие люди, и их частые ссоры, где в ход шли ножи, доставляли нам много хлопот. Но что действительно полностью занимало нас, так это тайная лаборатория, устроенная в погребе. Там стоял длинный освещаемый яркой электрической лампой стол, и часто ранним утром мы вводили приготовленные Уэстом различные растворы в вены рук тел, извлеченных нами из обшей могилы. Уэст проводил исследования по совершенствованию препарата, который смог бы оживить мертвеца, но число препятствий на его пути все возрастало. Для каждого нового случая требовался новый раствор. То, что подходило для морской свинки, не оказывало воздействия на человека. Тела должны были быть "свежими", так как малейшее разложение мозговых тканей делало оживление невозможным. Да, главной проблемой оставалась проблема "свежих" экземпляров. Во время тайных университетских исследований Уэст работал с телами, уже тронутыми тлением.
Мы знали, что результаты неполного или незаконченного оживления могут быть гораздо опаснее полного провала. Ведь у нас сохранились жуткие воспоминания об этих событиях. После нашего первого опыта на заброшенной ферме в Мидоу Хил мы ощущали постоянную угрозу, и Уэст, хотя и производил впечатление спокойного, уравновешенного исследователя, человека-автомата с научным складом ума, признавался, что его не покидает чувство, будто кто-то его преследует. Нервное перенапряжение и неопровержимый факт того, что один из оживленных нами образцов оставался в живых, держали нас в постоянном страхе. Это было ужасное существо, находившееся в психиатрической лечебнице.
С самого начала нашей работы в Болтоне удача сопутствовала нам. Не прошло и недели после нашего переезда, как мы смогли воспользоваться жертвой несчастного случая. Эксперимент прошел в первую же ночь после похорон. Нам удалось заставить труп открыть глаза, и в них мы увидели удивительно осознанное восприятие мира. Но на этом действие раствора закончилось. Во время несчастного случая мужчина потерял руку, и мы полагали, что если бы тело было невредимым, результаты могли быть успешнее. После этого и вплоть до января мы предприняли еще три попытки: первая была полным поражением, во время второй появились заметные мускульные рефлексы, последний же был наиболее значимым труп сел и заговорил. Затем был период, когда удача отвернулась от нас. Хоронили в городе мало, да и то в основном людей, перенесших болезни или с увечьями; и те и другие не представляли для нас интереса. Но мы постоянно следили за статистикой и были в курсе всех происшествий.
